Пожиратель Пространства

Но, помимо ощущения присутствия Сола, в диапазоне их магического восприятия, воспринимаемого как некое поле, присутствуют также некие ярчайшие частицы, или флюиды. Эти мощные флюиды – необычайной силы источник. Несомненно, ЭТО «засвечивается» наследник. Цесаревич в одиночку является носителем целого Света.

Однако запеленговать источник свечения невозможно. Не точечный он, а рассеянный, будто из—за преграды какой светит.

Так после ядерного взрыва бывает, когда счётчики радиации в экстаз приводят не конкретные десять кавэ метров, а целая зона «светится».

Однако через некоторое время сигнал, ассоциируемый с цесаревичем, вдруг скачкообразно усиливается и конкретизируется в пространстве!

Команда вывод делает: принц наследный и Сол «добрыми знакомцами» стали. То есть оказались в непосредственной близости друг от друга, и это совмещение повлекло за собой магический резонанс. Использование термина «магический» лично мне не очень—то правомочным кажется, но – приходится мириться. Объяснить происходящее с научной точки зрения ПОКА не представляется возможным…

Определившись в гео(?)графическом отношении, Ург «свернул» проекцию и заявил, что водопад не так уж и близко расположен. Какой отсюда вывод напрашивается? Правильно. Не водопад это, а самый настоящий водопадище. И лежит означенная водная преграда непосредственно на нашем пути.

Отсюда что за вывод следует?

Догадливый: придётся водную преграду форсировать. Заявил это Папашка и дальше двинулся.

Я позади плетусь и скорбно обдумываю неприглядную альтернативку. Варианта два. Ослушаться приказа и отказаться от переправы на противоположный берег, рискуя попасть в лапы крыло—руких, переполошенных нашими киберибами. Или – через водопад сигать.

– Ург, давай трезво ситуацию оценим, – наивно пытаюсь я остановить супервоина, идущего далеко впереди и способного это «далеко» увеличить на целый порядок. Папашке приходилось подстраиваться под мою невыносимую тихоходность, потому неудивительно, что в связи с этим отношение Урга ко мне было, мягко говоря, прохладным. Будто я наказанье господне.

Ведь, не будь меня, смог бы флоллуэец и летать, и по отвесным стенам карабкаться, и по сторонам меньше смотреть, во исполнение «родительского» долга – сыночка своего приёмного от разнообразнейших опасностей ограждать.

– Ург, я ведь сыном тебе прихожусь. Согласен?

Он промолчал.

– Сыном. – Пытаясь его догнать, утвердительно сказал я. – А зачем тебе жизнью единственного сына рисковать?

– Я тебя охранял. До этого момента. Теперь я проверить хочу тебя. Водопад первым испытанием. Будет. – Словно обрубывая массивным топором каждое предложение, отрывисто произнёс Ург.

Первое испытание! Значит, будет второе, третье, пятое, двадцатое!? Меня, само собой, переполнило счастье, я весь прямо—таки лучился воодушевлением. Ну спасибо, Папашка, удружил, рубить—пилить!

Я задействовал терминал и связался с капитаном:

– Биг Босс, хочу сделать официальное заявление…

Собирался я поведать Кэпу Йо об урговом лицемерии, лживости и коварстве – метастазах его былой ненависти ко мне, – но флоллуэец резко остановился, склонил голову набок и ровным голосом профессионального убийцы сказал:

– Отключи терминал.

Ослушаться этого безобидного, на первый взгляд, приказания, мог лишь закоренелый глупец.

– Десс, Перебор! Проблемы? – отозвался Кэп Йо.

– Всё в норме, – ответил Десс, – у новичка слабеют нервы. Бывает.

* * *

…Если бы мне не предстояло, рискуя сломать шею, форсировать этот водопад, я бы восхитился его сказочно—потрясающей красотой. Он низвергался несколькими уступами, прорезая глубокое ущелье. На пути водяных потоков вставали каменные исполины, высеченные тысячелетним трудом неукротимых стихий – воды и ветра. Сталкиваясь с этими сверкающими громадами, вода вскипала бурунами, скручивалась водоворотами и с шумом ниспадала на уступ, расположенный ниже.

Грохотание, что исходило из ярящихся глубин водопада, я мог сравнить лишь с рёвом стартующей допотопной ракеты.

Я мог сравнивать. Мне доводилось слышать рёв архаичного космолёта на старом космодроме Валенса, располагавшемся на краю Санторинского леса. Кое—где эти доисторические реактивные монстры ещё использовались для каботажных внутрисистемных рейсов. В частности, на Косцюшко.

Для каботажных межзвёздных, ближних переходов к соседней системе – и ныне повсеместно применялись суда с джи—тягой. По сравнению с двигателями Сидорова они были почти такими же допотопными, но позволяли перемещаться со сверхсветовой скоростью, «прыгая» в подпространстве.

Между прочим, насколько я знал, ТАКр «Огненная Бестия», сооружённый в конце девятисотых годов нашей эры, более тысячелетия назад, изначально проектировался под движители «прыжковой» системы. Сидоров—тягой звездолёт оснащён был позднее. Допотопную джамп—тягу освояки не демонтировали, впрочем. Сохранили на всякий случай…