Пожиратель снов (ЛП)

Автобус остановился, содрогнувшись.

— Мы на месте, — сказала я, разрушая напряжение, подражая сухому голосу Грега.

Кен сжал края сидения и глубоко дышал, пока водитель объявлял остановку, а двери с возмущениями открывались.

Площадь Пайонир. Белые колонны граничили со стороной чаши. Кирпичные ступени формировали края чаши и были тускло-красными от дождя. Только крепкие туристы с зонтами ходили у фонтана на северной стороне чаши.

Знакомо. Реально. Понятно.

— Водитель не сказал, что это Скидмор, — отметил Кен.

— Вылезай. Мне нужно бурито.

Кен встал и вышел первым. Автобус уехал, а он преградил мне путь рукой.

— Погоди-ка, — сказал он.

В запахе дождика на площади не было кардамона. Приторный запах гнилой еды, грязи на бетоне и раскаленного масла из Старбакса на северной стороне площади, но ничего от Хайка или Улликеми.

Я сосредоточилась на «Бурито Шелли» и обошла руку Кена.

— Здесь Те, — сказал он.

Я вздохнула.

— Хайк?

— Нет. Коренной народ.

Я посмотрела на него.

— Кваскви не доверяет нам, да? Понятно, что он решил следить за нами.

Ноздри Кена раздувались, вдыхая дождь и запах Портлэнда.

— Или он решил схватить тебя, чтобы его народ мог управлять баку Хераи.

— Откуда подозрения? Я думала, слово Тех — золото, и все такое.

— Он не обещал нам ничего, кроме убежища для твоего отца и того, что он вернет его у фонтана Скидмор.

— Так что он обязан вернуть его мне.

— Да, — сказал Кен на японском. — Но если он схватит тебя тут, раньше, чем ты доберешься до фонтана, он не нарушит слово. Уговор заставляет его вернуть твоего отца у фонтана. Если тебя там нет…

— Он ничего не хочет от меня. Он боится Хайка.

— Говори на японском, — сказал Кен.

Я вскинула руки и указала на женщину с желтым флажком на палке, которую окружали черноволосые туристы с зонтами.

— Половина людей там — японские туристы!

Он склонился и поймал мой взгляд, заставил меня посмотреть на него, его глаза потемнели от тревоги, но губы были недовольно поджаты.

— Почему ты споришь со мной?

— Потому что я хочу бурито!

Лицо Кена потеряло округлость, стало острым. Он указал на тележку с едой.

Ладно. Упрямый кицунэ. Я получу бурито и покажу ему, что это все паранойя. Он просто параноик.

Кваскви хватит ума не устраивать сцену на публике, ведь это могло привлечь внимание Кваскви. Схватит нас. Ха!

Я сделала заказ и заплатила, отошла к нервному Кену. Он разглядывал бизнесменов, идущих к офисным зданиям, туристов и даже группу девушек из католической школы, хихикающих и делающих селфи.

Жутко и напряженно. Но раздражение покинуло меня, когда я нуждалась в нем. Кен не шутил, говоря, что переживает из-за Кваскви. Я не хотела думать о причине. Кваскви был со мной почти милым. Я обманывала себя, думая, что поэтому он не навредит мне?

Марлин сказала бы мне терпеливым голосом умной сестры, что я была склонна доверять лицам людей, не задумываясь об их намерениях.

— Двенадцатый! — сказала кассир, смахнув рыжую челку с глаз. Она хмуро глядела на меня. Значит, назвала мой номер не в первый раз.

Я вздрогнула и забрала свой бурито, ладоней едва хватило, чтобы обхватить набитую фольгу, обжигающую пальцы.

— Теперь, — Кен посмотрел на бурито с укором, — нужно поговорить о важном, — он повернул меня к Старбаксу, заговорил старым японским, вежливым, но с вкраплениями диалекта Хераи. — Та женщина в платье с блестящими кусочками и ее юный спутник — Те из племен, что поселились тут до европейского вторжения.

Я моргнула и ответила на английском:

— Так у тебя есть что-то типа Те-дара?

— Дара? — повторил Кен и ткнул меня локтем.

— Ладно, я буду говорить на японском, — сказала я. — Ты думаешь, Кваскви хочет схватить меня?

— Я полностью осознаю, что он уже совершил бы это, если бы тебе не повезло оказаться со мной.

Он звучал так официально и старомодно, когда так говорил, и это не вязалось с высокими скулами и спутанными, как у модели, волосами. Это как если бы одна из учениц католической школы стала читать Шекспира.

Я подавила улыбку. Кен был ужасно серьезен, но это было мило. Укол боли в виске напомнил о бурито. Я стала разворачивать его. Пожирание снов вызвало сильное желание съесть настоящей еды. А его милый вид мог быть иллюзией. Сколько ему было лет?

— Нам нужно направляться к месту встречи, — сказал Кен. — Ты сможешь поесть в автобусе?

— Конечно, — я снова заговорила на английском. — Но он знает, куда мы идем. Мы не сможем оторваться.

— Твои слова верны, но, хоть Кваскви не обещал безопасный путь, он связан уговором встретиться в указанном месте и привести твоего отца. В этом месте такого преимущества нет.

Я жевала фасоль с чесноком и томатным соусом. Вдруг чеснок на языке стал кардамоном. Я сплюнула и уронила бурито на землю.

— Улликеми! — сказала я.

Глава одиннадцатая

Кен привел меня к автобусной остановке, и мой бурито остался на земле у ног любопытных зевак.

— Я все еще голодна! — сказала я.

— Этот автобус отвезет нас к месту встречи? — сказал он на английском.

— Нет, но мы можем сесть на трамвай до фонтана Скидмор. Он под навесом, дождь нас там не заденет. Это же важно? Не попадать под дождь?

И трамвай выехал из-за угла.