Пожиратель звезд

– Давно хотел поговорить с тобой, но все не получалось. Видел, что ты в последнее время сердишься на меня, хотел объяснить, что я вовсе не такой злодей, как тебе кажется. Но… Это знание, которое мы подцепили там… о том, что мы не вернемся… кто знает, правда это или нет? Оно как вирус – ты чихаешь и чихаешь без остановки: не вернемся, не вернемся… и перестаешь понимать, что с тобой, собственно, происходит. Женя, я давно люблю тебя, еще с первой встречи у фермы рядом с твоим домом, помнишь, ночью? И я специально пришел к тебе с открытым лицом там, в доме на море … хотел посмотреть, как ты на меня отреагируешь – мало ли, я тебе не понравлюсь. Наверное, это не очень красиво и уж тем более не умно, но то дело, которое я должен был сделать, и любовь – они мало совмещались. Человек может внушить себе любую идею и действовать в соответствии с ней, а потом оказывается, что его зациклило, и он не может остановиться… и приходит время, когда он понимает, что все, больше нечего ждать. Ему ничего не осталось, кроме как попытаться понять, что же такое настоящая жизнь, позволить себе жить и любить без всяких ограничений… И теряется, потому что большая часть его давно стала запрограммированной на победу машиной. И вот я, Элии, стою перед тобой и не могу понять, кто я? Машина для подвигов или обычный человек? Скажи мне, кто?

Я невесело рассмеялась. Бедный осьминожек! Как просто заморочить себе голову, когда приходит время сделать то, к чему так долго стремился, и оказывается, что ты элементарно боишься сделать последний шаг.

– Я так долго тебя ждала, – и погладила его растерянное лицо. – Ты воображаешь, что любовь – такая же серьезная вещь, как твоя миссия? Не суетись, забудь про все. Вот ты, а вот я… и больше ничего не существует. В словах нет любви, она просто есть, где-то там, за ними.

И мы ушли туда, где нет ни слов, ни дел, ни ожиданий, ни обязательств… И нас больше не стало, остались лишь два раскаленных тела, пылающих нежностью в душном полумраке маленькой каюты.

Но в конце концов мы все-таки вернулись обратно и долго остывали в молчании, пока Элии не нарушил его тяжелым вздохом:

– И вот я поддался своей слабости и стал нормальным человеком, и снова начал бояться за тебя и себя – почему мы не вернемся и что это может значить?

– Не знаю, – вздохнула и я, – и знать не хочу. Но надеюсь, что мы больше никогда не расстанемся.

– Очередная последняя надежда? – усмехнулся он. – Сколько их было? И сколько осталось?

– Одна-единственная. И не надежда, нет, не она… Привычка рассуждать о надеждах подвела. Нам осталась только вера в то, что все будет хорошо. Мы больше ничего не решаем, – я поцеловала его и подтолкнула. – Вставай, там Сережка, наверное, рвет и мечет.

– Не сомневаюсь, – Элии нехотя поднялся, нашарил на полу простыню. – Никак не могу вспомнить, где я свой комбинезон оставил?

В рубке нас встретили благосклонный взор Лоуренса и насупленный Серегин.

– И как только звездолет с орбиты не стряхнули? – сквозь зубы процедил Сережка и немедленно заорал благим матом: – Лори, сволочь! По почкам-то зачем?

Лоуренс мило улыбнулся из-за Серегиного плеча, а тот продолжал бурчать:

– Нас тащит к этой дуре в задницу, а капитан тра… Лори, мать твою! – и отпихнул его локтем. – Прекрати, а то тебе придется вести корабль одному!

Улыбка Лори стала еще приятнее, но Сережка никак не мог уняться:

– Вы меня, конечно, простите, ребята, но некстати вы в любовь ударились…

– Что-то случилось? – насмешливо спросил Элии.

– Еще нет, – доложил Сережка, – но вот-вот дождемся. Долго ты еще без штанов бегать собираешься?

Элии засмеялся:

– Я их где-то потерял.

– Он просто завидует, – фыркнул Лоуренс.

– Ну и что? – Сережка и не подумал смутиться. – Вокруг одни ясновидящие, и все галдят, что мы не вернемся, а я так и не успел жениться! Элии, ты соображаешь, что будет, если мы попадем внутрь? Эта дырка, она хоть каких размеров?

Элии покачал головой:

– Корабль не застрянет при всем твоем старании. Думаю, для начала мы могли бы осторожно приземлиться на внутренней поверхности сферы неподалеку от отверстия, и уже там решать, что делать дальше.

– По обстановке, так сказать, – Сережка и не подумал успокоиться, наоборот, разбушевался еще сильнее. – По обстановке, мать вашу! Между прочим, внутри диаметр точно такой же, как снаружи – те же самые сто пятьдесят миллионов километров. На что мне там ориентироваться, ты знаешь, капитан?

Его перебил Лоуренс:

– Для начала мы могли бы осторожно перебазировать корабль по внутренней поверхности сферы.

– Ха! Тогда мы точно в ней всю жизнь просидим, – взбеленился Сережка. – Ты себе хоть примерно представляешь размеры площади, которую собираешься обследовать?

– Вполне, – улыбнулся Лори. – Успокойся и вспомни, что пока мы не владеем ситуацией. Нашим кораблем сейчас управляют хозяева этого места. И еще неизвестно, позволят ли они нам передвигаться внутри самостоятельно.

Серега сменил гнев на милость: