Пожиратели света и тьмы

Как только последний кусочек картинки, вспыхнув, растаял во тьме, округу сковала необыкновенная, пропитанная мраком тишина. Оцепенело все, что могло дышать; даже ветер замер, и последние струи дыма над костром уплывали в омертвелое небо строго вертикально.

Потом природа начала оживать. Сначала робко, как бы для проверки, подала голос цикада. Ей поддакнула другая, третья. Скоро заполнившее ночь многоголосие поддержала лягушка – квакнула коротко, веско, словно заявляя о себе. Ей ответила ночная птица… Ночь сбросила оцепенение и вновь зажила звучно, вольно.

Симна почувствовал нехватку воздуха и шумно вдохнул. Крупная редкая дрожь начала сотрясать тело. Северянин закутался в одеяло, несколько мгновений приходил в себя, однако озноб не отступал. Тогда прямо через угасшее костровище он на карачках пополз в сторону Эхомбы. Даже отвратительная вонь, поднимавшаяся с того места, куда угодил прожаренный на адском огне шар, не могла остановить его.

– Умоляю тебя, брат, скажи, что это было? Только не говори, что ты простой пастух и не имеешь к колдовству никакого отношения. Признайся, ты великий волшебник?

Эхомба вздохнул и с улыбкой ответил:

– Сколько раз повторять, друг Симна, что я обыкновенный скотовод. Поверь, с гораздо большим удовольствием я сейчас лежал бы с женой, а не с тобой, и слушал бы голоса моих детей, а не рычание странных тварей в неведомых землях. Просто, помимо своей воли, вопреки собственным желаниям и планам, я оказался вовлеченным в такие дела, отголоски которых ты только что видел.

Он отвернулся и посмотрел в ту часть неба, где недавно сверкали чудовищные картины.

– Я вовсе не умею колдовать. Я не вызываю потусторонние силы, не читаю заклинаний, не сжигаю благовония. И то, что произошло, произошло не по моей воле. Я просто не мог заснуть и любовался небесами.

Эхомба вздохнул так потерянно и грустно, что Симна почти поверил ему.

– Итак, это просто случилось? – Северянин обвел рукой небо. – Ты не предпринимал никаких усилий, чтобы проникнуть в незримое?

– Нет! – заявил Эхомба.

Затем, ни слова не говоря, он начал устраиваться спать. Видно было, что ему тоже не по себе и он нуждается в покое, чтобы осмыслить случившееся. Наконец пастух повернулся в сторону Симны ибн Синда.

– Я сидел, укладывался – вот травы нарвал, – когда это появилось передо мной. Уверен, что женщина – прорицательница Темарил, а зловещий воин – Химнет Одержимый. Сбылось пророчество погибшего Тарина Бекуита из Лаконды. Как и зачем они появились передо мной – здесь, в пустынном диком крае, – я понятия не имею.

Симна кивнул и несколько минут хранил молчание.

– Выходит, ты в самом деле не ведал, в какое дело ввязываешься? – почему-то шепотом спросил он.

– Меня это не заботило. Все мы опавшие листья, плывущие по реке жизни туда, куда нас влечет течение. – Этиоль приподнялся на локте и посмотрел на своего товарища. – Ты боишься?

– Еще бы. Хотел бы я знать, что происходит. – Северянин обвел взглядом вельд. – Наверняка этот тип охраняет несметные сокровища…

Эхомба простонал.

– Тебе что, мало увиденного? Ладно, мне ты не веришь, но своим глазам ты веришь? Ну при чем тут сокровища?!

– Пойми меня правильно, – торопливо заговорил Симна. – Эта женщина, безусловно, достойна, чтобы ее спасли. Разные есть сокровища, некоторые завернуты в шелка… Кстати, о сокровищах. Ты заметил…

– Симна ибн Синд, ты неисправим!

– Пусть лучше я буду неисправимым искателем сокровищ, чем законченным простаком. Однако все мои намерения полны благородства. Я помогу тебе спасти прорицательницу Темарил, тем более что ты поклялся доставить ее домой. Но все золото или драгоценности, которые достанутся нам по пути, я возьму себе в качестве вознаграждения, гонорара, приза – плевать, как это будет называться.

Пастух невольно улыбнулся в темноте.

– Ты осмелишься пойти против великого колдуна и воина, Химнета Одержимого, ради обыкновенного богатства?

– Поверь мне, Этиоль, нет такой вещи, как «обыкновенное богатство». Да, он огромный, страшный и к тому же умеет швырять огонь. Но что из того? Кровь у него такая же, как у простого смертного.

– Сомневаюсь, – отозвался Этиоль. – Но мне нравится твоя отвага.

– Знаешь, какой урок я не раз получал от жизни? Перед лицом опасности жадность – отличная движущая сила. Ей подвластны все – кроме разве что тебя. Тебе повезло.

– Я бы не сказал, что свободен от этого порока. Просто мы жаждем разного.

– Тогда повезло мне.

Симна встал и, по-прежнему закутанный в одеяло, вернулся на свое место.

Его товарищ еще не был готов ко сну.

– Симна, ты когда-нибудь рассматривал былинку? Северянин, зевнув, ответил:

– Пусть лучше я буду воображать, что судьба свела меня с великим магом, чем с занудливым философом. Оставь притчи на завтра. У нас был тяжелый день, надо хорошенько отдохнуть, чтобы пораньше встать и двинуться в путь, пока солнце не поднялось высоко.

– На твоем месте я предпочел бы шагать по солнцепеку – по крайней мере змеи прячутся. Они выходят именно во время утренней или вечерней прохлады.

– Ты уверен?