Пожиратели света и тьмы. По Мыслящим Королевствам. Триумф душ

Вдоль стен несколько бдительных стражников тревожно зашевелились.

— Я не убийца, — ответил Эхомба. — Убийца твоего сына — Химнет Одержимый.

— Колдун. — С резким, невеселым смешком Бекуит откинулся на троне.

Симна уже некоторое время назад прекратил борьбу с узалами и, склонившись влево, прошептал товарищу:

— Давай, Этиоль. Сейчас не время скрытничать. Покажи им, на что ты способен. Яви им свое могущество!

Пастух кивнул в направлении их пожитков:

— Те скромные силы, которые я мог бы вызвать, лежат на дне моей котомки, до которой я не могу дотянуться. Мне ужасно жаль. Правда.

— Ну, тогда переубеди этого дурака! Он так ослеплен потерей сына, что ум за разум зашел. Вот тогда и появляется такая дрянь, как бин Гру.

— Попробую. — Глядя прямо на помост, Этиоль начал четко и с убежденностью тех, кто говорит правду: — Подумайте секунду, прежде чем казнить нас, благородный Бекуит. Если бы я действительно был убийцей вашего сына, то зачем бы я стал, проделав весь этот путь, являться к вашему двору? Какая причина могла бы побудить меня к столь длинному и опасному путешествию?

Бекуит ответил не раздумывая:

— Разумеется, чтобы получить сокровище. — Он поглядел направо. — А теперь оно достанется, и по справедливости, моему новому другу.

В первый раз Харамос бин Гру улыбнулся. А почему бы и нет? Он не только возвращал себе черного кота и обзаводился дополнительной диковинкой в виде безутешного Хункапы Аюба но, очевидно, ставка в этом деле была куда выше.

— Так я и знал! — взорвался Симна, бросив убийственный взгляд на своего друга. — Сокровище все-таки было! Ты мне врал… да я никогда тебе и не верил, ханжеское южное отродье шлюховатой свиньи!

Совершенно сбитый с толку, пастух уставился на товарища.

— Симна, я не понимаю, о чем ты? — Эхомба, как мог, кивнул в сторону Бекуита. — Не понимаю, о чем он говорит.

— А вот я понимаю… Наконец-то я все понял! Ах, какие мы были хитрые, как мы ловко уворачивались от моих вопросов про «сокровище»!.. — Резко отвернувшись от пастуха, Симна ибн Синд испытующе посмотрел на трон. — Существует вознаграждение, так? За сведения о вашем сыне.

Насторожившийся Беварин Бекуит медленно кивнул:

— Оно существовало на протяжении многих месяцев. Об этом повсюду широко объявлялось в надежде получить какие-нибудь известия о местонахождении Тарина. Этот добрый негоциант заслужил его благодаря неоценимой информации, которую мне доставил. Я лишь благодарен, что он успел вовремя поведать мне истинное положение дел и предостеречь о ваших гнусных намерениях. — Граф снова переключил внимание на Эхомбу. — Совершенно очевидно, что ты не только убил моего сына, но и собирался получить награду за то, что принес весть о его смерти. Такой доверчивый человек, как я, не мог даже помыслить о столь невероятной низости.

— Ага, а вот я могу, благородный господин! — Разъяренный Симна, оказывается, не только не закончил, а вроде бы лишь разогревался. — Столько недель я помогал этому бормочущему шарлатану с каменной рожей, ухаживал за ним, исполнял все его желания, защищал от всевозможных трудностей и опасностей. И делал это по собственной доброй воле, потому что в глубине души знал, что он охотится за сокровищем. Я чуял это в его словах, в том, как он пялится на далекие горизонты. И мне, парню весьма умеренной алчности, мне тоже хотелось получить малую толику этого сокровища. Я признаю, больше меня ничего не интересовало. Вы вольны казнить меня за это, но примите во внимание мою честность. Стыдно, но скажу: меня никогда не волновало, что он убил того человека, который вдохновил его проделать весь этот путь. Вашего сынка, благородный господин.

От удивления у Эхомбы отвисла челюсть.

— Симна!

Северянин презрительно усмехнулся:

— Что — Симна? Зачем ты используешь мое имя — чтобы выразить оскорбление? Или я теперь уже не больше чем бранное словцо? Сам ты после этого «Симна», факир, виртуоз вранья, прохвост! Ты всех обдурил, даже вот котика, но меня больше не надуешь! — Натянув веревки, опутывающие его, северянин попытался отвесить поклон в сторону трона. Это требовало значительной гибкости и немалых усилий. — Сир, граф Бекуит, я отрекаюсь от этой коварной и лукавой деревенщины отныне и вовеки! Я ошибался, думая, будто сокровище, которое, как я догадывался, мы ищем, можно добыть честным путем, но вы поймите, вы должны понять, что я не мог даже подозревать ничего иного. Он непревзойденный хитрец, который ловко прячется под маской простоты и приветливости. Освободите меня, верните мне жизнь, и я расскажу вам все! Теперь я ясно вижу, что никакого сокровища мне тут не досталось бы, дурак я, дурак!

Бекуит сурово глядел на связанного северянина, барабаня пальцами по подлокотнику трона.

— Почему я должен тебя отпускать? Ты ничего не можешь мне дать. — Он кивнул на купца. — Этот добрый господин мне все уже рассказал.