«Пожить бы еще лет 20!». Последние записи Берии

Несколько слов о вводном очерке о XIX съезде КПСС, следующем за этим предисловием. Необходимость такого очерка с какого-то момента стала для меня очевидной. Ведь последние полгода непосредственно сталинской эпохи — время с сентября 1952 года по начало марта 1953 года — всё ещё остаются исторической и политической «терра инкогнита»! Честным, то есть — серьёзным и объективным, образом их ещё никто не исследовал.

В предисловии к четвёртому тому материалов Л. П. Берии я уже писал, что, вчитываясь в записи и размышления Берии, я на что-то начинал смотреть по-новому, в чём-то окончательно утверждался, отбрасывая сомнения, а над чем-то задумывался, не находя ясного ответа на возникающие вопросы. И естественным образом приходило решение предварить публикацию непосредственно текста, принадлежащего перу Л. П. Берии, вводным очерком о XIX съезде с хотя бы кратким анализом ряда моментов, с ним связанных.

Думаю, так проще сделать записи Л. П. Берии по-настоящему интересными для массового читателя. Если читатель будет хотя бы в общих чертах представлять, чем характерен был тот период нашей истории, он лучше поймёт и то, почему великого практика социалистического строительства, по уши занятого текущими конкретными делами, вдруг потянуло на теоретические изыски.

Итак, Лаврентий Берия, ближайший и наиболее талантливый соратник Сталина, оставил после себя не только личные дневники, но и интересные размышления общего характера, которые я назвал бы размышлениями на полях эпохи.

Как и при подготовке четвёртого тома, я включил в состав пятого тома тексты ЛЛ. Берии, в своё время опубликованные в газете «Правда». Кроме того, в приложении помещён ряд материалов XIX съезда КПСС: краткие извлечения из Директив по пятому 5-летнему плану развития народного хозяйства СССР, фрагменты речей Екатерины Фурцевой — тогда секретаря Московского горкома партии — и Александра Поскребышева, секретаря Сталина.

Приведено также заключительное слово И. В. Сталина при закрытии XIX съезда. Это его последнее публичное выступление оказалось фактически его политическим завещанием.

XIX съезд ВКП(б) — КПСС — несостоявшийся триумф социализма

В мировой истории мы можем обнаружить события, которые современники считали выдающимися, а на самом деле эти события оказались проходными, второстепенными. Как пример могу привести провозглашение Луи Бонапарта императором Франции Наполеоном III или 300-летие дома Романовых, отмеченное в Российской империи, уже внутренне прогнившей, с огромной помпой.

С другой стороны, в той же мировой истории мы можем обнаружить события, которые современники считали выдающимися, которые с течением времени были сочтены малозначащими, но которые на самом деле имели действительно важнейшее значение для последующего мирового развития. К таким событиям я отношу XIX съезд КПСС, проходивший в Москве в октябре 1952 года.

Если бы в СССР реализовалась линия не XX, а XIX съезда КПСС, то и сам XX съезд имел иной смысл, и мир развивался бы иначе — не отрицательно, не всё более глупо и гнило, а всё более умно и созидающе.

То, что XIX съезд был неким рубежом, можно понять хотя бы из того, что он был созван как съезд ВКП(б) — Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков), а в историю партии вошёл как XIX съезд КПСС, поскольку на этом съезде партия большевиков была переименована в Коммунистическую партию Советского Союза. И хотя этот акт был совершён не только с согласия, но и по инициативе самого Сталина, он имел впоследствии — уже после смерти Сталина — крайне негативное значение для судеб социализма в СССР.

Да, XIX съезд задумывался как рубежный и стал рубежным, однако этот рубеж оказался политическим водоразделом между вполне возможным и бесповоротным триумфом социализма и реально начавшимся постепенным развалом социализма.

На XIX съезде впервые как задача уже ближней исторической перспективы была поставлена задача построения в СССР коммунистического общества — несмотря на существующее капиталистическое окружение. И такая задача была, вообще-то, не такой уж нереальной. Более того, она была в принципе вполне осуществимой — даром, что «хрущёвские» внеочередной XXI и XXII съезды КПСС, поставившие формально такую же задачу, перевели её в плоскость не реальной политики, а пустого прожектёрства.

В работе XIX съезда в последний раз принимал участие Сталин, и хотя отчётный доклад ЦК делал Маленков, в подготовке доклада Сталин играл главную роль, а под конец съезда он произнёс речь, ставшую, как оказалось, чем-то вроде его политического завещания.

Я говорю «чем-то вроде» потому, что Сталин, обращаясь к делегатам съезда, к членам партии, к народам СССР и мира, конечно же, не думал и не гадал, что ему осталось жить всего неполных пять месяцев. Поэтому в своей речи он коснулся хотя и актуальных сторон жизни СССР и мира, но далеко не всех, чего бы он не допустил, если бы действительно обращался к человечеству со своим последним словом.