Поживем - увидим

Коломбина (пронзительно). Снимите меня кто-нибудь! Я сейчас упаду. Папа, сними меня!

Крэмптон (заботливо подбегая к ней, протягивает ей руки). Деточка!

Долли (соскакивая с его помощью). Спасибо! Какой ты милый!

Филип садится на край стола и наливает себе крюшону. Крэмптон в сильном замешательстве возвращается на диван.

Как весело! Ах, как весело! (Прыжком садится на передний край стола, запыхавшись.) Ой, крюшон! (Пьет.) Бун (раскатистым басом). Это и есть младшая дочь?

Долли (испуганная его грозным голосом и манерой, соскакивает со стола). Да, сэр. А вы кто, сэр?

Миссис Клэндон. Долли, это мистер Бун. Он любезно согласился нам помочь.

Крэмптон. Мистер Бун! Мак-Комас! Я обращаюсь к вам. Куда это годится? И разве не вправе семья моей сестры протестовать против такого?

Долли (вспыхивая румянцем — предвестником грозы). Вы опять?

Крэмптон (заискивающе). Нет, нет. В твоем возрасте оно, должно быть, естественно.

Долли (упрямо). Оставим мой возраст в покое. У меня красивый костюм?

Крэмптон. Красивый, красивый, детка. (Садится в знак покорности.)

Долли (не унимаясь). Вам нравится?

Крэмптон. Дитя мое, неужели ты не понимаешь, что мне не может понравиться подобный наряд, что я не могу его одобрить?

Долли (решив не давать ему спуску).

Вы признаете, что он красивый, и все-таки он вам не нравится,—не понимаю! Мак-Комас (встает, скандализованный). Ну, знаете…

Бун, который все время слушал Долли с видимым одобрением, напускается на Мак-Комаса.

Бун. Нет, Мак-Комас, не перебивайте! У барышни совершенно правильный метод. (К Долли, очень настойчиво.) Продолжайте, мисс Клэндон, продолжайте!

Долли (поворачиваясь к Буну). Какой вы, однако, оглушительный! Вы всегда такой?

Бун (поднимаясь). Да. И не думайте меня сбить, барышня, вы для этого еще молоды. (Берет стул, на котором сидел Мак-Комас, и ставит его рядом со своим.) Садитесь! Долли повинуется, как зачарованная; Бун тоже садится. Мак-Комас, оставшись без места, садится на стул по другую сторону стола, около оттоманки.

Ну-с, мистер Крэмптон, факты налицо — оба факта. Вы только думаете, будто бы хотите, чтобы ваши младшие дети жили с вами. А на самом деле вы этого не хотите.

Крэмптон пытается возражать, но с Буном шутки плохи.

Нет, нет, не хотите. Вы только думаете, что хотите. Позвольте уж мне знать. Вы бы потребовали, например, чтобы эта барышня перестала наряжаться Коломбиной — вечером маскарадной, а днем светской. Но она никогда не перестала бы, никогда. Она думает, что перестала бы…

Долли (перебивая). Ничего я не думаю! (Решительно.) Я никогда не перестану носить красивые вещи. Никогда. Как сказала Глория тому человеку на Мадейре: «Никогда, никогда, никогда! Покуда трава не перестанет расти, покуда вода не иссякнет в земле».

Валентайн (вставая, в страшном волнении). Что? Что?! (Почти скороговоркой.) Когда она это говорила? Кому она это говорила?

Бун (откидываясь на спинку стула; солидно и снисходительно). Мистер Валентайн!

Валентайн (горячась). Не перебивайте меня, сэр! Это уже в самом деле серьезный вопрос. Я должен знать, кому мисс Клэндон говорила такие слова?

Долли. Может быть, Фил помнит. Фил, это который номер? Третий или пятый?

Валентайн. Пятый?!

Филип. Выше голову, Валентайн! Это был не пятый номер, а всего-навсего безобидный морской офицер, сверх программы, — самый смирный и терпеливый из смертных.

Глория (холодно). О чем, собственно, идет разговор?

Валентайн (совершенно пунцовый). Прошу прощения. Извините, что перебил. Я больше не стану мешать, миссис Клэндон. (Поклонившись миссис Клэндон, торжественно удаляется в парк, унося в груди бурю гнева.)

М-хм!

Филип. Ага!

Глория. Мистер Бун, продолжайте, будьте добры.

Долли (воспользовавшись тем, что Бун, грозно хмурясь, собирается с силами для новой схватки). Вот вы сейчас будете нас терроризировать, мистер Бун!

Бун. Я…