Познание необходимости. Детерминизм как принцип научного мировоззрения

Проблема причинно–следственной связи имеет еще один важный аспект — вопрос об источнике нового в мировых процессах. Если «действие не содержит вообще ничего, что не содержится в причине, и, наоборот, причина не содержит ничего, чего нет в ее действии» [58, т. 2, с. 210], то становится непонятным, откуда проистекают новые состояния. Выделяются два варианта решения: либо необходимо признать, что «понятие причинности не совместимо с подлинно новым» [см.: 45, с. 235], и искать источник «новизны» в каких–то непричинных формах связи, либо попытаться опровергнуть приведенный гегелевский тезис о равенстве причины и следствия, поддерживаемый многими философами.

Одной из распространенных разновидностей второго подхода выступает идея «вероятностной причинности», в которой новое объясняется за счет неоднозначности отношения «причина–следствие». Выше уже отмечалась неправомерность концепции «вероятностной причинности». Теперь мы можем указать, что в основе данной концепции лежит отождествление причинности и закона, опирающееся в свою очередь на сведение всех типов зависимости к причинным. Вероятностные законы и «вероятностная причинность» не одно и то же, поскольку вероятностный закон (как и всякий закон) относится к ряду событий, в то время как «причина и следствие суть представления, которые имеют значение, как таковые, только в применении к данному отдельному случаю…» [1, т. 20, с. 22]. А. С. Кравец убедительно показал, что «утверждения о вероятностном исходе события 1) и причине этого исхода 2) оказываются утверждениями в разных отношениях: первое делается на основе структурного аспекта рассмотрения, второе исходит из генетического аспекта события» [99, с. 185].

Идея «вероятностной причинности» оказывается несостоятельной еще и потому, что она связана с отрицанием важнейшего аспекта причинности — генетической производительной связи. Нельзя не согласиться с И. В. Кузнецовым

, что подобный подход выглядит «как «спасение» причинности путем ее… ликвидации» [104, с. 54].

В связи со сказанным становится очевидной неправомерность попыток свести вероятностный стиль мышления в науке к идее «вероятностной причинности». Приступив к исследованию микромира, наука, как уже отмечалось, убедилась в фундаментальном и объективном характере случайности. Но это обстоятельство не может служить аргументом против каузальности. Причинность не упразднена открытием вероятностности действительности. Анализ вероятностных отношений приводит к выводу, что нельзя сводить качественное многообразие детерминационных отношений к одной лишь каузальной связи. Упразднению подлежит при этом не причинность, а отождествление с последней детерминационных взаимодействий. Вероятностный мир не может быть сведен к однозначной причинности, но причинность действует в этом мире в качестве ведущего детерминанта. Как хорошо показал Ю. В. Сачков, ключом к решению проблемы связи вероятностных и каузальных представлений «является идея об относительно независимых (автономных) уровнях детерминации, включающая в себя и учение о причинности» [175, с. 173].

Попытаемся конкретизировать данную идею в теории взаимодействия различных типов детерминаций. При этом будем учитывать также, что вероятностное взаимодействие может быть удовлетворительно интерпретировано в рамках диалектико–материалистической теории детерминизма лишь при рассмотрении не «готовой», статичной структуры отношений, а процесса, динамики становления системы детерминаций. Только такое рассмотрение позволяет осознать вероятность (а вместе с тем и случайность как содержательную основу последней) в качестве формы проявления взаимодействия различных по типу детерминаций.

Вопрос об источнике нового тесно связан с проблемой случайного, роли последнего в процессе. «Чистая» необходимость, не оставляя места случайности, упраздняет новое. В самом деле, если некоторое предшествующее определяет некоторое последующее с абсолютной необходимостью, то, следовательно, между прошлым и настоящим, настоящим и будущим существует однооднозначное соответствие. Любое новое как то, чего не было, выбивается из рамок этой однозначности. Данные соображения заставляют нас уделить внимание вопросу о соотношении причинности и необходимости.

Одной из методологических предпосылок решения проблемы причинности квантовомеханического взаимодействия является философская интерпретация связи причинности, необходимости и случайности. Поскольку последняя тесно связана с проблемой необходимой и случайной детерминации, остановимся на этом более подробно. Выделяются следующие интерпретации соотношения причинности и необходимости: 1) необходимость и причинность полностью совпадают; 2) необходимость шире причинности и включает в себя непричинные связи; 3) причинность шире необходимости, так как включает в себя и случайные связи; 4) объемы понятий совпадают лишь частично.