Позывной – «Кобра» (Записки разведчика специального назначения)

На другой день до обеда я загорал на балконе. Затем объявился Рашид и предложил посетить местный базар. Мои коллеги не рекомендовали такую прогулку, поскольку власть в городе лишь до 12-ти дня была у наших, а после полудня и до раннего утра переходила к «духам». Но мы все-таки двинули в город. Рашид – сукин сын! – в самых людных местах демонстративно затевал со мной беседы по-русски. Сразу десятки враждебных глаз с удивлением начинали ощупывать меня. Мурашки по коже! Я хоть и без автомата, но под авиакурткой всегда носил внушительный арсенал: на четыре часа скоротечного боя, как любил говаривать Ваня Кулешов. И все-таки…

Весь взмокший, я благополучно возвратился в «Омегу» и зарекся от таких опрометчивых поступков.

Наступила ночь. Около 23-х неожиданно опять приехал Рашид: приглашает доктор Баха. Прихватив свой "тревожный рюкзак" и автомат сел к нему в машину.

В кабинете сидели трое: Баха, начальник местного управления ХАДа и начальник политотдела афганской армии зоны «Север». Представив нас друг другу, Баха обратился за советом:

– Как защитить двух экспертов ООН по правам человека, проездом оказавшихся в Мазари-Шарифе? Они поселились в отеле в центре города. Моджахеды, прознав об этом, решили ночью захватить их, чтобы продемонстрировать всему миру свою силу. Вся афганская армия и советские части задействованы в широкомасштабной операции против душманской группировки войск командующего фронтом ИОА Забиулло в ущелье Мармоль. Для охраны ООНовцев местное управление ХАДа смогло наскрести всего 40 бойцов: поваров, шоферов и прочего обслуживающего персонала, которые, ясное дело, разбегутся при первом выстреле. Что вы, товарищ Бек, могли бы посоветовать?

Я спросил, известна ли численность душманов, собирающихся проводить операцию, и из какого района города они будут выдвигаться? Баха сказал, что моджахедов будет человек 25, а расположились они сейчас на северной окраине Мазари-Шарифа. Вооружение – автоматы и гранатометы.

Изучив карту города на стене, я ткнул пальцем в перекресток севернее отеля, миновать который «духи» никак не могли:

– Здесь надо устроить засаду.

Баха возразил:

– Понадобится примерно 120 бойцов, а где их взять?

Я покачал головой:

– Зачем 120? Хватит нас с Рашидом.

Развязав рюкзак, я вытащил ночной прицел и пристегнул к своему АКСН. Достал две мины направленного действия МОН-50, электропровода и подрывную машинку ПМ-4.

– Рашиду следует выдать пулемет ПК, с лентой на 250 патронов, – добавил я.

План был таков: мы с Рашидом под покровом темноты доберемся до перекрестка, установим мины, и, спрятавшись за дувалом, в ночной прицел будем наблюдать за обстановкой. При появлении «духов» дождемся, когда они приблизятся метров до 20–30, и нанесем удар МОНками. Каждая из них нашпигована 550 стальными шариками: они как картечью сметут душманский отряд. Рашид из-за угла будет строчить из пулемета трассирующими, подсвечивая мне, а я под шумок одиночными выстрелами прицельно выберу тех, кто еще шевелится. Затем сразу же – ноги в руки, и даем деру. Длиться бой будет максимум минуту-полторы.

Двое афганцев напряженно вслушивались, не понимая по-русски. Доктор Баха перевел им. В наступившей тишине они в изумлении уставились на меня.

Тишину нарушил Баха:

– Я пойду с вами!

– Ну уж нет, товарищ доктор, вам туда нельзя.

Снова подумав, Баха заявил:

– Я не имею права рисковать вашей жизнью, поэтому засаду отменяю. А вот могли бы вы, товарищ Бек, одолжить свой автомат Рашиду? Он подежурит на крыше отеля. Кстати, можно ли из него в темноте попасть в голову с дистанции примерно 100 метров?

Я ответил, что автомат пристрелян с ночным прицелом на 400 метров. Повернулся к Рашиду:

– Ты пользовался когда-нибудь такой штукой?

Он отрицательно мотнул головой.

– В таком случае, разрешите, товарищ доктор, мне пойти вместе с Рашидом! – сказал я.

Баха вдруг легко согласился.

Мы с Рашидом вернулись к нашим ребятам из «Омеги». Я нырнул под кровать, вытащил ящик с патронами, начал пересыпать бумажные пачки себе в рюкзак. Положил туда же несколько гранат, а мины МОН-50 оставил за ненадобностью.

Ребята мрачно наблюдали за моими приготовлениями:

– Куда это ты собрался, браток?

Я объяснил суть дела. Старший группы заявил:

– Я не имею права тебя отпускать!

– А я тебе не подчиняюсь! – огрызнулся в ответ, и соврал, что выполняю личное указание шефа.

На стареньком раздолбанном УАЗике, нервно озираясь по сторонам, афганский водитель подбросил до гостиницы, и тут же умчался. У входа под одиноким фонарным столбом, ярко освещенный, стоял допотопный БТР-40, по оси вросший в землю. Внутри маячили каски нескольких солдат. Сиротливо торчащий ствол пулемета СГМБ почему-то вызывал жалость. От окаменевших фигур афганцев веяло чувством безысходности. Тишина. Рашид с моим автоматом, следом я с рюкзаком, протопали мимо БТР в вестибюль гостиницы. Солдаты нас в упор не заметили. Холл был пуст. Матерясь по-русски, Рашид начал пинать двери, наконец вытащил из-за вешалки насмерть перепуганного администратора:

– В каком номере остановились американцы?

– Какие американцы? – лепечет администратор.