Позывной «Крест»

Вы увлечены тем, что происходит в вашем мозгу в данный момент. Остальные мысли уходят на второй план, лишь изредка выскакивая и вплетаясь в сюжет книги, которая перед вами.

Но есть области человеческой деятельности, когда человеку нужно использовать свой мозг гораздо шире и эффективнее. Нужно просто избавиться от этого проговаривания — научиться мыслить, не отдавая приказов внутреннему речевому аппарату.

Так, например, учатся скорочтению, когда нужно фиксировать глазами большой объем информации и запоминать ее. Попробуйте про себя петь знакомую вам детскую песенку и одновременно читать книгу. При этом вы должны не сбиваться в песне и постараться понять, что вы читаете, и даже запомнить. Сложно? Но можно. А попрактиковавшись, уже через несколько дней вы будете довольно сносно выполнять это упражнение. Скажем больше, наш мозг может работать параллельно в двух, а то и в трех плоскостях — одновременно напевая, считая до пятидесяти и отстукивая незнакомый ритм, да еще при этом усваивая какую-нибудь информацию.

Виктор Лавров как бывший разведчик владел этими навыками, хотя за тридцать лет порядком подзабыл. Но в случае с этим чудом техники, просто фантастическим аппаратом, читающим мысли человека, он вывел простейшую логическую цепь: аппарат считывает четко оформленную мысль, все остальные для него — помехи ниже уровня приоритетной мысли. Эта главная мысль и является источником информации для тех, кто следит за подопытным объектом. Значит, главной мыслью должна быть какая-нибудь абракадабра, которую расшифровать не получится, а побочную мысль исследователи просто не поймают, поскольку ее сигнал гораздо слабее.

Лавров усердно валял дурака, макая свою пижаму в воду и оборачивая ею голову, затем то и дело прячась под одеялом, сбивая Мэттью и Билла с толку. Они никак не могли понять, что причина помех на осциллографе — не мокрая тряпка и не одеяло, а усиленная работа мозга Виктора Лаврова, который в это время одновременно пел песню и считал до пятидесяти. При этом не забывая думать о том, как вести себя дальше. А думал он, конечно, о побеге. Двое хилых «физиков» и женщина-охранник для него особой проблемой не являлись. Он мог бы их нейтрализовать так же легко, как выключатель у себя в гостиной, но… Что находится за дверью? Сколько еще охраны? Где расположена эта чудо-тюрьма, оборудованная по последнему слову науки? Где окна? И что за этими окнами? На все эти вопросы ему нужно было найти ответы.

А пока он тянул время, и сегодняшняя игра с учеными стала его первой маленькой победой.

Входная дверь открылась, в комнату вошел невысокий мужчина в белом халате с подернутыми сединой висками и в белой накрахмаленной шапочке. Это был руководитель группы исследователей О’Салливан.

— Ой, доктор! Тут такое было! — всплеснул руками Лавров, изображая простака.

— Одевайтесь! — строго сказал спец, бросив ему свежую пижаму. — Не очень приятно разговаривать с голым мужчиной.

— Вы не волнуйтесь! Я не нападаю, когда сыт, — продолжал дурачиться Виктор, одеваясь.

— Не паясничайте. Сядьте! Сегодня поступили данные о вас, — заговорил на чистом русском языке человек с седыми висками. — Мы знаем, что вы — украинский журналист Виктор Лавров. Вы проходили службу в спецназе КГБ СССР в конце восьмидесятых годов прошлого века. Затем учились в Киевском университете, имеете опыт работы следователем. У вас богатая биография, Виктор Петрович. Отпираться бесполезно.

Виктор смотрел на собеседника, как на старый шкаф. На его лице не было ни малейшего понятия о языке, на котором говорил разведчик Скейена. В наушнике у О’Салливана послышался удивленный голос ассистента, сидящего у компьютера.

— Он вас не понимает, мистер.

Это за стенкой Билл смотрел на свои приборы и комментировал:

— Есть любопытство, попытка понять, что вы говорите, найти знакомые слова. Но… он не понимает русского языка.

— Что за черт? — вслух сказал человек с седыми висками.

— У вас какие-то трудности, мистер? — участливо спросил Виктор на английском.

— Извините, я вас должен временно оставить, — ответил О’Салливан и быстро вышел из комнаты.

— Что это такое? — кричал он на своих ассистентов. — Откуда эти данные?

О’Салливан еще раз наскоро просмотрел папку с документами. Досье на Лаврова было составлено качественно.

— Может быть… это не он? — спросил Билли.

— Вы хотите сказать, что наша агентурная сеть в Восточной Европе ест свой хлеб даром? — вновь начал заводиться начальник.

— Нет-нет, — робко оправдывался человек у компьютера, — но вы же видите, что приборы… Похоже, система Алехандро Буза дала сбой. Датчики не могут определить национальную принадлежность объекта исследования.

— Выбросьте знаете куда эти приборы, мать вашу! — вскрикнул О’Салливан, затем быстро взял себя в руки и вернулся к Виктору.

— В общем, так, дорогой наш гость, — заявил с порога О’Салливан, — или вы рассказываете о себе всю правду, или…

— Ой, подождите! — Виктор вскрикнул и закрыл лицо ладонями.

Его руки дрожали.

«А-а-а… Ты все-таки чего-то боишься, — мелькнуло у агента. — Чего?»