Позже (ЛП)

Она положила телефон в сумку. И начала расхаживать по тротуару. Я украдкой бросил еще один взгляд на скамейки. Пусто. Может быть, Террио - то, что от него осталось, - возвращается домой, чтобы взглянуть на происходящее в старом добром «Фредерик Армс».

Из кармана блейзера Лиз донеслось барабанное вступление из фильма «Ходят слухи»[70]. Она достала свой настоящий телефон и поздоровалась. Она послушала, потом произнесла:

- Подождите, я хочу это записать. - Она произнесла это, а затем добавила: - Повторите еще раз.

Как только сценка была разыграна, она закончила разговор и убрала телефон.

- Не так круто, как бы мне хотелось, - сказала она. - Но разве им не будет пофиг?

- Скорее всего, нет, когда они найдут бомбу, - сказал я. Лиз слегка вздрогнула, и я понял, что она разговаривает сама с собой. Теперь, когда я сделал то, что она хотела, я был чемоданом без ручки.

В пластиковом пакете лежали рулон бумажных полотенец и баллон с освежителем воздуха. Она очистила мою блевотину, бросила ее в придорожную канаву (за неправильно утилизированный мусор штраф сто долларов, как я узнал позже), а затем опрыскала машину чем-то, что пахло цветами.

- Садись, - сказала она мне.

Меня отослали прочь, так что мне не пришлось смотреть на то, что осталось от моих обеденных равиоли (что касается уборки бардака, я думал, что она мне это должна), но когда я повернулся, чтобы сесть в машину, то увидел Кеннета Террио, стоящего у багажника. Достаточно близко, чтобы протянуть руку и дотронуться до меня, и он все еще ухмылялся. Я мог бы закричать, но когда я его увидел, я был на выдохе, и моя грудь, казалось, не могла расшириться, чтобы схватить воздух. Как будто все мышцы закаменели.

- Еще увидимся, - сказал Террио. Ухмылка стала шире, и я разглядел сгусток свернувшейся крови между его зубами и щекой. - Чемпион.

26

Мы проехали всего три квартала, и машина снова остановилась. Лиз достала свой телефон (настоящий, а не левый), потом посмотрела на меня и увидела, что я дрожу. Может быть, тогда мне и не помешали бы объятия, но все, что я получил, - это похлопывание по плечу, предположительно сочувственное.

- Запоздалая реакция, малыш. Знаю об этом все. Это пройдет.

Затем она позвонила, представилась детективом Даттон и попросила позвать Гордона Бишопа. Должно быть, ей сообщили, что он занят, потому что Лиз сказала:

- Да будь он хоть на Марсе, соедините меня. Это сверхважно.

Она ждала, постукивая пальцами свободной руки по рулю. Потом резко выпрямилась.

- Это Даттон, Гордо... нет - я знаю, что не вовремя, но ты должен это услышать. Я только что получила сообщение о Террио от кого-то, кому давала интервью, когда еще их давала... нет - я не знаю, от кого именно. Вам нужно проверить «Кинг Куллен» в Истпорте... ведь там он начал, верно. В этом есть определенный смысл, если подумать.

Послушала немного, и произнесла:

- Ты шутишь? Сколько людей тогда было на интервью? Сто? Двести? Слушай, я перешлю тебе сообщение. Я записала его, к счастью, в моем телефоне есть такая функция.

Она точно знала, что есть; она проверила запись во время нашего короткого трехквартального путешествия. Лиз проиграла сообщение и, когда оно закончилось, произнесла:

- Гордо? Ты ведь... черт. - Она отняла телефон от уха. - Он повесил трубку.

Лиз мрачно улыбнулась и продолжила:

- Он меня терпеть не может, но проверит. Он знает, что все будет на его совести, если он этого не сделает.

Детектив Бишоп действительно проверил, потому что к тому времени у них появилась свободная минутка, чтобы покопаться в прошлом Кеннета Террио, и они нашли самородок, который выделялся в свете «анонимной подсказки» Лиз. Задолго до его карьеры в строительном бизнесе и его после пенсионной карьеры в качестве санитара в «Городе Ангелов», Террио жил в городе Уэстпорт, который, само собой, находится по соседству с Истпортом. Будучи старшеклассником, он работал посыльным и кочегаром в «Кинг Куллене». Там его ловили на кражах. Когда попался в первый раз, он был предупрежден. Во второй раз его уволили. Но от такой привычки как воровство, похоже, трудно избавиться. Позже он перешел к динамиту и детонаторам. Хороший запас того и другого позже был найден в камере хранения в Квинсе. Все старое, все из Канады. Думаю, в те дни пограничный досмотр был куда менее тщательным.

- Теперь мы можем ехать домой? - спросил я Лиз. - Пожалуйста?

- Да. Ты собираешься рассказать обо всем этом своей матери?

- Я не знаю.

Она улыбнулась.

- Это был риторический вопрос. Конечно же, расскажешь. Это нормально, ну а мне пофиг. И знаешь почему?

- Потому что мне никто не поверит.

Она похлопала меня по руке.

- Совершенно верно, Чемпион. Четко сказано.

27

Лиз высадила меня на углу улицы, ведущей к нашему дому, и умчалась. Я не спеша подошел к зданию. Мама с Барбарой все-таки не ходили пить вино, Барб простудилась и сказала, что сразу после работы пойдет домой. Мама стояла на ступеньках с телефоном в руке.

Увидев меня, она бросилась вниз и схватила меня в панические объятия, от которых у меня перехватило дыхание.