Прага. Инструкция по соблазнению

— Я не знаю, что значит это слово. Но я тебе сказал правду.

Мирек отошел от нее, достал из шкафа чистые штаны, футболку и надел их.

Потом снова включил фен и стал досушивать гипс, не обращая на Лару внимания, будто её здесь и не было.

Вот поганец!

Лара молча ушла в свою комнату, оделась, а потом вернулась в коридор — оценивать масштаб бедствий, которые произошли с её одеждой.

Ботильоны с отломанным каблуком явно на помойку, джинсы и свитер в стирку, пальто, похожее на мокрую грязную тряпку…

— Выброси его, — посоветовал Мирек, возникший за спиной, — и купи себе нормальную куртку на осень и зиму. Или у тебя есть?

— Какая тебе разница, — огрызнулась Лара. Мирек пожал плечами, поднял с пола свою уже практически сухую куртку и взял рюкзак, который выглядел так, будто в него на скорую руку напихали кучу всяких вещей.

— И куда ты пойдешь? — Лара вдруг поняла, что он не шутил, когда сказал, что уйдет.

— Какая тебе разница, — хмыкнул Мирек, достал из шкафчика еще одни кроссовки и стал обуваться.

— А джинсы твои? А мокрые кроссовки? — попыталась воззвать к его совести Лара.

— Выкинь. Или брось мне в комнату. Вернусь — постираю. Пока, — Мирек бросил на нее мрачный взгляд и открыл входную дверь.

Гаденыш!

— Пока, — процедила она, а Мирек вдруг обернулся и, сверкнув глазами, прижал её к себе.

— Лаааара, — протянул он, погладил её легким ласковым движением по щеке и нежно, как будто обреченно, поцеловал. А потом, как и обещал, ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

— Твою же мать, — Лара бессильно опустилась на пол, обняв руками колени. Что ей делать? Что им делать? Ну ведь они все равно уже целовались и трогали друг друга. Может, то, что они переспят, глобально ситуацию не ухудшит? Это же и так дно.

Ладно, об этом она подумает позже. Целых две недели есть. Может, ей за это время кирпич на голову упадет, и все проблемы решатся сами собой. Нет головы — нет проблемы.

Она собрала в коридоре вещи, чтобы отнести их в прачечную, несколько раз зацепилась взглядом за грязные джинсы Мирека в углу, потом чертыхнулась и забрала их тоже. Постирает вместе со своими вещами, ничего страшного: не оставлять же их на две недели в таком виде. Его грязные кроссовки она стирать, разумеется, не будет. Но вот бумагой их набить можно, чтобы высохли и форму не потеряли. А то легко говорить «выкинь», когда все покупается на деньги родителей! А вот когда сам должен это делать, совсем иначе смотришь на ценность вещей.

Лара со вздохом посмотрела на ботильоны и пальто. Если бы эти вещи могли ей дальше нормально служить, она бы их оставила. Но они объективно не подходили для жизни в Праге. По крайней мере в качестве единственной теплой обуви и верхней одежды. Вот у Мирека реально классная куртка! Легкая, теплая, непродуваемая и непромокаемая — в такой было бы одно удовольствие гулять! Ни дождь ей не страшен, ни ветер!

Лара вернулась из прачечной и на всякий случай поискала в интернете такую же куртку.

Сколько-сколько она стоит?! Лара обалдело смотрела на цены этой фирмы, которые начинались от четырех тысяч крон и стремились к дурной бесконечности.

Куртка, как у Мирека, стоила, к примеру, семь тысяч крон. Половина её зарплаты.

Ничего себе! Наверное, у него обеспеченные родители. Что ж, еще одно различие между ними. Такую одежду она себе точно не может позволить. А учитывая, что надо еще купить ботинки, лучше всего её бюджету подошла бы бесплатная куртка. Жаль, в торговых центрах такие не продают.

Лара вздохнула, устроилась поудобнее на кровати с ноутбуком и отправилась в увлекательное путешествие по просторам форумов и сайтов с отзывами, чтобы понять, как получить максимальное качество за те минимальные деньги, что у нее имелись.

Мирек не вернулся ни через день, ни через два. Лара рассеянно грела руки о чашку с чаем и наблюдала за тем, как в окне медленно и неторопливо светало. В Праге стало холодно, и в город пришли осенние туманы. По утрам ничего не было видно, кроме белесой дымки, в которой смутно угадывались очертания зданий и людей. Потом, часам к десяти, туман обычно рассеивался, и ненадолго выглядывало солнце. Иногда. Но похоже, что сегодня будет пасмурно.

Лара автоматически открыла холодильник, помедитировала на полупустые полки и закрыла его. Надо привыкать к тому, что ничего «вкусненького» в доме больше нет.

Зато есть красивая теплая куртка, классные удобные ботинки, а еще новые носки, трусы и три тысячи крон в сухом остатке, на которые надо как-то жить еще целый месяц. Обеды в столовой отменяются, шоколадки и йогурты, на которые раньше денег со скрипом, но хватало, тоже отменяются. По утрам будет каша или яйца, на обед макароны, на ужин, наверное, тоже макароны. Раз в два-три дня можно покупать курицу. Хорошим и дешевым вариантом было бы варить супы, но Лара их не очень любила, а давиться через силу целой кастрюлей супа — так себе идея.

Дома теперь было скучно и пусто. Холодильник не радовал, в соседней комнате было непривычно тихо, и в голову сразу лезли мысли о том, где сейчас Мирек, куда и к кому он ушел и что же делать, когда вернется.