Прайс на мою студентку

Глава 22. Жестокое похмелье

Я обхватила себя за плечи, еще не понимая, чего же так холодно? Вместо нервяка на вечере внезапно навалилась апатия. Куда идти? Где спрятаться?

Домой не пойду. Там теперь не мой дом…

Квартира? У меня нет ключей… И Андрей может просто кинуть со своим обещанием. Условие то я не выполнила — сбежала с вечера, подвела его.

Из груди прорвалось рыдание, так тщательно забиваемое мной. Такая подлость! Снова жених выбрал другую. Какая-то любимая мозоль, которую мне отдавливают с особым рвением.

Надо ехать или я замерзну.

К Леське и Машке? Господи, да я утону в слезах от жалости к себе, а они помогут. А мне бы надраться, чтобы выкинуть из головы этого козла!

Как можно выбирать не тех? Влюбляться? И каждый раз в клочки рвать сердце?

Такси? У меня ни копейки денег…

— М-маш? Ал-ло? Маш, я тут… короче, вызови мне такси? — я продиктовала адрес. — И заплати, пожалуйста? Я поеду на студенческую вечеринку, меня там ждут, а деньги я, как дура, не взяла. Я верну. А то!

Конечно, верну, ведь не будет же он до такой степени козлом, чтобы не отдать мои вещи? А у меня там заначка на цветочный бутик.

В такси я ввалилась окончательно одубевшая. Эх, жаль пальто, новое же. Но забрать из гардероба не смогла, там был герр со своей цацой. Думать о них категорически не хотелось, и я гнала от себя мысли.

До огромной дачи, где гуляли наши, добрались за час, прилично постояв в пробках. Несмотря на печку в машине, меня колбасило уже не по-детски. Стелла сразу вошла в положение и налила мне штрафную.

Да-а-а!

Я выпила три штрафных подряд и растеклась в отпускающем оцепенении. Голова приятно кружилась, и только на желудке собирались тошнотворные змеи.

— Танцевать идешь?

— Иду-у-у!

Танцевала, немного пошатываясь и безудержно смеясь.

Жизнь — говно! Вот еще два часа назад у меня были охренительные планы, а теперь впереди только панель. Я не шлюха? Да самая настоящая. Сначала Лёха вытер об меня ноги, потом герр…

Может мне там самое место? Кто будет покупать цветы у провинциальной девчонки? Кому я нахрен усралась тут в столице, когда есть всякие «идеальные» Марины? А я не идеальная, я герру не подхожу. Как там мутер сказала? Я разобью его мечты. Вот.

Потому что я шлюха. Я тряпка, о которую он вытирал член. Ни о каком уважении, любви речи не шло. А я ему поверила. Дура. Шлюха.

— Я — шлюха! — завопила, отбирая у кого-то полный выпивки бокал.

— Лен, ты чего?

— Просто я шлюха, — язык не слушался, я стала заваливаться, пытаясь схватиться за кого-нибудь, чтоб удержаться. — Учиться буду днем, а ночью сосать.

Глупо хихикнула, повиснув на шее одногруппника, Кирилла, кажется.

— А ты умеешь сосать, Ленка-шлюшка? — пьяно улыбнулся он и сдавил мне грудь.

Было неприятно, но разве шлюх спрашивают, что им приятно?

— Легко. Пятьсот рублей минет!

— Ленка, прекрати, ты пьяна! — я оттолкнула Стеллу, пытающуюся меня оттащить от Кирилла.

Но я только благодаря ему держалась вертикально.

— Пойдем-ка со мной наверх, милашка, — он увлек меня из комнаты, набитой студентами, к лестнице на второй этаж.

Там только с третьей попытки нашлась незанятая комната, и я с наслаждением повалилась на кровать. Хорошо то как!

— Нет-нет-нет, не спать… Какие у тебя шикарные ножки…

Я брыкнулась, переворачиваясь на живот.

— Давай стащим эти ненужные тряпочки.

Почувствовала настойчивые руки у себя на бедрах, захныкала. Ну почему меня не оставят в покое? Я так много прошу? Только закутаться и поспать… Так холодно.

— Охрененная задница, Ленка. Я тебе еще пятьсот за задницу накину.

Я проваливалась пьяную засасывающую темноту, где-то на границе сознания, далеко от себя ощущая чье-то пыхтение, тисканье моей попы, слюнявые прикосновения к коже, но ничего более настойчивого.

Выдернул меня из сна нечеловеческий рык герра. Ну что опять? Я заныла, переворачиваясь на бок и подгибая под себя колени. Перед глазами сплошное мутное пятно. В ушах крики, звуки падающей мебели, криков, ударов.

Как же громко, а мне хочется обратно — в спасительную темноту.

И снова герр. Завернул меня как в кокон в покрывало, встряхнул, подхватывая на руки, и понес.

Я захныкала, опять почувствовав на лице морозный воздух. Но герр не отпускал, в его руках было тепло. Потом урчащая машина, ворчащий Андрей и спасительная темнота.

Идеально.

* * *

Утро лучше бы не наступало. Я застонала, проклиная всё, что почувствовала при пробуждении. Раскалывающуюся голову, скованное горло, заложенный нос и ломоту в каждой косточке тела.

К губам тут же поднесли что-то теплое и приятное…

Горло смягчилось, но остальное осталось при мне.

— В туалет отнести?

Андрей?

Попыталась открыть глаза, но не смогла. Заплыли так, что не разлепить. Кивнула. Тут же почувствовала его заботливые руки, переместившие меня в туалет.

Поддалась минутной слабости, расклеившись в его руках. Какой же герр хороший, вкусно пахнущий, теплый, большой…

И от него беременна Маринка!

— Пусти.

— Не могу, ты не в том состоянии. Умывайся и зови, отнесу тебя в постель. Через час приедет врач.

— Не нужно. Это похмелье, — проскрипела я.