Практическая романтика

— Так и забила! Разве не видишь, что я опять о правде орать не боюсь? Можно сказать, что твоя персона со всей компанией меня из меня обратно вытащила.

Он вдруг сел. Я в темноте не видела, просто услышала по перемещению источника голоса.

— Постой-ка. Ты именно поэтому серее серой мыши стараешься выглядеть? Типа больше никому повода не давать тебя в чем-то упрекнуть. Чтобы, если еще подобная хренотень случится, то к тебе вообще не за что было прицепиться? Тогда у меня для тебя плохие новости — ни фига ты не забила.

Я продолжала лежать, не думая обижаться:

— Много ты понимаешь, Герман. Но за «мышь» спасибо. Напомню, что твой лучший друг меня все-таки разглядел.

— Да нет, если приглядеться, то ты довольно симпатичная, — примирительно сказал он. И тут же вернулся в свой образ: — Приглядываться только надо долго. Слушай, сейчас вспомнил! Юрка что-то такое говорил, что ты не особо-то горишь желанием с ним по углам тискаться… Сейчас не вспомню, как он точно сформулировал, но вроде бы сильно переживал, что тебя от него чуть ли не трясет.

— Вы такие вещи обсуждаете?! — возмутилась я.

— Ой, да брось. Типа девочки подобной фигней друг с другом не делятся!

— Я не делюсь!

— Это потому, что у тебя подруг нет. Но вернемся к теме — это у тебя что, фобия после того случая?

Я ответила честно — темнота не располагает к вранью:

— Не знаю. Не пробовала.

— Вот это новости! То есть мой лучший друг влюбился в девицу, которая к себе никого не подпустит? И как я должен этой информацией распоряжаться? Кого спасать?

— Не преувеличивай! Нет у меня никакой фобии! Просто не люблю, когда меня неожиданно трогают! — я начала злиться. — А целоваться можно и без обнимашек!

Герман буквально рухнул на кровать, добивая:

— Звучит даже круче, чем секс без касаний!

— Да пошел ты!

— Сама пошла! Я-то тебя терпел из-за Юрки, а на кой ляд Юрке такая подружка, перед которой танцы надо выплясывать?

— И будешь терпеть, потому что мы с Юрой без твоего собачьего мнения разберемся!

— Иди к психиатру и лечись! Могу денег дать.

— Нет у меня никакой фобии, кретин!

— А Юрке я об этом расскажу, пусть лучше сейчас узнает!

— Ага, расскажи. Даже не удивлюсь!

— Бесишь.

— Взаимно.

На этом, вероятно, наше перемирие и закончилось, потому что больше мы не произнесли ни слова. До того момента, когда дверь с самого раннего утра открылась и в комнату влетела Кристина, визжа:

— Герман, извини! Я на твой номер позвонила и тогда только поняла, что эта стерва не соврала! В шесть утра сюда рванула, остальным наплела, что домой надо срочно. Пожалуйста, пожалуйста, Юре не рассказывай… Ты сам как?

Он уже встал и, потирая глаза, отправился в ванную, буркнув только:

— Да пошли вы все. Идиот на идиоте.

Мне этой мымре нечего было сказать, я просто поспешила убраться из опостылевшей комнаты.

Глава 15

Дно

Кристина, в принципе, делала верную ставку — я сама Юре жаловаться не побегу. Вероятно, она сразу рассчитывала выехать вперед компании и выпустить меня до его появления. Герман, само собой, тоже не побежит. Так Раевский и останется вне наших боев, как обычно. Просить его дополнительной защиты мне казалось уже слабостью. А слабой быть надоело — тем более теперь, когда я открыла самую страшную тайну Германа. Юра и так сделал для меня невозможное, незачем его и к драке лопатками в песочнице привлекать.

Юра по приезде сказал:

— Мне очень жаль, что ты решила не ехать. Лично мне было очень интересно, как воспримет тебя мама.

— Мне тоже жаль, — только и ответила я.

И как-то надолго наступило перемирие. То ли Кристина боялась, что перегнула, и решила пока дальше не гнуть, то ли ярких идей больше ни у кого не возникло, но меня практически не донимали — так, подколками только, когда Раевского рядом не было.

И вот, когда я уже совсем расслабилась, в нашу песочницу с огромной лопатищей шагнуло главное чудище с фамилией как у минотавра. Герман будто бы долго размышлял, стоит ли другу рассказывать о своих подозрениях на мой счет, а потом решил взять дело в свои руки.

Я даже не услышала, как он приближается, когда возвращалась после очередной смены в свою комнату. Сегодня все девочки решили в город сгонять, по магазинам пробежаться, меня и не думали приглашать с собой. И тут на меня в безлюдном коридоре набросилось сзади и прижало к себе. Я взвилась, зашипела и, получив свободу, отлетела на несколько метров, разворачиваясь к обидчику прямо в воздухе.

— Спятил?! — заорала я на Германа.

— Вот! Фобия! — так же точно заорал и он на меня.

— Да я от тебя в любом случае бы шарахнулась!

— Так ты не знала, что это я! Ты должна была подумать, что это Юрка!

— Ну да! Как будто у Юрки тоже проблемы с мозгом!

Он замер в метре от меня и неожиданно заговорил спокойнее:

— А у меня, может, душа с тех пор болит. Я обещал, что не буду тебя доставать и критиковать его выбор, но делать-то что? Это ж друг. Лучший! Как стоять в стороне, пока он к тебе, болезной, всё сильнее привязывается?

— Не пробовал хоть раз в жизни ничего не делать?

— Не пробовал, — честно сознался он. — Давай я тебя обниму. Если пять минут выдержишь, тогда я буду спать спокойно.