Практический менеджмент. Методы и приемы деятельности руководителя

Истинные идеалы и разумные ориентиры жизнедеятельности, их знание, понимание и самостоятельное продумывание обусловливают необходимость изучения индивидуума в определенных экономических условиях, т. е. в известной системе сотрудничества и форм собственности, которая дана ему извне, которая исторически создалась независимо от него, в которую он своими силами может внести лишь неизмеримо малые изменения. «Берем его», например, на рынке, пишут исследователи, куда он явился в качестве продавца своего товара и покупателя чужого. Исследуем психические процессы, которые в нем совершаются при его меновых операциях. Какова реальная роль этих психических процессов, чего могут они на практике достигнуть? Только одного: хорошо или плохо приспособить данное лицо к данным экономическим условиям. Цены товаров на рынке уже существуют: ему не приходится выдумывать их. И ему, и другим продавцам или покупателям, с которыми он имеет дело, неизбежно приходится считаться с этими ценами, более того — подчиняться им. Поскольку же индивидуум старается выйти из этого подчинения, создать для себя наилучшие, исключительно благоприятные условия обмена, постольку направление его усилий опять-таки всецело зависит от его интересов, умения использовать технику борьбы и процесс активного мышления для разрешения причин возникающих проблем, его положения в обществе и стремлений, воспитанных в нем социальной средой. Само понимание личных интересов в том или ином смысле вытекает из объективных социальных условий. Например, в реальном случае нашей жизнедеятельности и господства рынка оно имеет форму стремления присваивать и накапливать меновую стоимость в денежном виде. Итак, вся «субъективная» деятельность сознания здесь сводится к тому, чтобы в рамках наличных рыночных цен и их наличных колебаний продать товар как можно скорее и выгоднее, купить как можно дешевле, т. е. как можно лучше приспособиться к объективно данным отношениям рынка. Каким путем пойдет в этом случае психика и какие «субъективные» перипетии она будет переживать, это экономически совершенно неважно и даже неинтересно, ибо результат предопределен объективными условиями и не может быть изменен субъективными. Правда, благодаря личным психологическим особенностям (умению ведения борьбы) тот или иной человек экономически приспосабливается лучше других, т. е. продает и покупает выгоднее, но при этом каждый раз кто-нибудь другой должен приспособиться плохо, т. е, купить выше обычных цен, продать ниже. «Субъективно» для обоих это, конечно, очень важно, это борьба, которая является составляющей науки праксеологии, и, рассматривать ли явления в социальном масштабе или нет, никакого значения не имеет. В конце концов оказывается, что весь субъективный анализ экономических процессов, как бы тонко и искусно он ни производился, нисколько не способен предрешить их объективных результатов, которые зависят от объективных условий. Он просто относится к иной области, чем экономическое исследование, — к области индивидуально-психологического отражения социально-трудовых процессов и форм, т. е. к области их реального движения и развития. Для праксеолога исследование техники борьбы является весьма интересным делом потому, что в борьбе каждый стремится создать своему противнику принудительную ситуацию, как можно более трудную для преодоления, если возможно — критическую ситуацию, и таким путем косвенно принуждает его повысить эффективность действий. Можно констатировать, что прогресс в области повышения эффективности действий нередко происходит благодаря применению механизмов, при помощи которых люди ставят других людей в принудительные ситуации. Необходимо только изменить формы принуждения, например, заменить примитивный страх физического наказания повышением сознательности и развитием моральной ответственности. Пора бы научиться в принудительных ситуациях поступать так, чтобы дело не доходило до осуществления угроз. В праксеологическом смысле борьба понимается как любое действие с участием по крайней мере двух субъектов (исходя из предпосылки, что и коллектив может быть субъектом), где один из субъектов препятствует другому. В частном, пожалуй, наиболее обычном и самом интересном случае оба субъекта не только объективно стремятся к противоположным целям, но, кроме того, знают об этом и при составлении своих планов действия учитывают также действия противоположной стороны. Случай взаимного объективного, а вместе с тем и сознательного препятствия считается наиболее интересным потому, что при этом обе стороны взаимно вынуждаются к преодолению трудностей в особенно интенсивной форме и, следовательно, косвенно принуждаются к совершенствованию техники действий. Наиболее общая рекомендация негативной кооперации гласит: «создавай-трудности противнику»; энергичный противник, уверенный в своей «исправности», нарочно может создавать сложную для обеих сторон обстановку, только бы затруднить задачу противоположной стороне. Праксеолога же как такового непосредственно интересует только исправность техники борьбы. Другие ее стороны, например эмоциональная, имеют для него лишь косвенное значение, поскольку от них зависит усиление либо ослабление «исправности». Разве не было бы уместным назвать агонологией (от греческого — «взаимная борьба») именно так понимаемую и до сих пор почти вовсе не разрабатываемую общую теорию негативной кооперации? В пп. 8.1.1-8.1.9 данного раздела будет указано на собранные, обоснованные и изложенные академиком Т. Котарбинским наиболее частые приемы из области техники борьбы, к которым успешно прибегают борющиеся стороны, чтобы или победить, или сорвать возможность успешного противодействия со стороны противника, или хотя бы, не одержав победы, не дать победить и противнику. Рассмотрение обоснованных практикой приемов из области техники борьбы отнюдь не означает, что мы сами можем рекомендовать все эти приемы. Ибо то, что хорошо с праксеологической точки зрения, может быть достойным осуждения с точки зрения, например, добросовестности. Знакомство же с такими приемами полезно хотя бы для того, чтобы воспрепятствовать тому, кто пожелал бы прибегнуть ко всем этим приемам с целью застигнуть нас врасплох и одержать победу. «Человек с развращенным сердцем насытится от путей своих и добрый — от своих».