Практическое демоноводство

Втайне Роберт верил, что если все пойдет совсем уж погано, что-нибудь обязательно произойдет — и не только спасет его от катастрофы, но и улучшит всю жизнь вообще. Такая перекошенная разновидность веры укрепилась в нем за много лет сидения перед телевизором: любая проблема непременно разрешалась к последней рекламной паузе. Да и факты собственной биографии способствовали тому же.

Мальчишкой в Огайо Роберт устроился на первую работу — собирать мусор на местной ярмарке. Первые две недели все шло великолепно. С другими парнями из команды уборщиков он целыми днями слонялся по аллеям и насаживал на длинную палку с гвоздем на конце всякий мусор — картонные стаканчики и обертки от «хот-догов». Роберт воображал, будто охотится на львов в Серенгети. В конце каждого дня им платили наличными. На следующее утро они тратили заработанное на игровые автоматы и «американские горки» — так зародилась пожизненная привычка тратить деньги на головокружение и тошноту.

На следующий день после окончания ярмарки мальчишкам велели явиться к загонам с животными. Они собрались еще до рассвета, не понимая, что придется делать: яркие трейлеры и аттракционы уехали, и аллеи были пусты, как взлетные полосы аэродрома.

Начальник встретил их у огромных конюшен — с самосвалом, вилами и тачками:

— Вычистите все загоны, парни. Навоз грузите в самосвал. — И ушел, оставив их без надзора.

Роберту удалось подцепить вилами лишь три шмата навоза — и он вместе с другими мальчишками выскочил, задыхаясь, на улицу. Аммиачные испарения обжигали ноздри и легкие.

Вновь и вновь пытались они вычистить проклятые конюшни, но вонь оказывалась сильнее. И вот когда они топтались возле сараев, ныли и матерились, Роберт заметил, что из утреннего тумана что-то высовывается. Это что-то было похоже на голову дракона.

Рассветало, со всех сторон неслись лязг, грохот и странные вопли животных. Мальчишки вглядывались в туман, пытаясь разглядеть, что за тени мельтешат на ярмарочной площади, радуясь, что можно отвлечься от гнусной работы.

Когда на востоке над верхушками деревьев показалось солнце, из дымки появился тощий человек в синем комбинезоне:

— Эй, пацаны! — закричал он. Бригада уже приготовилась получить нагоняй за безделье. — В цирке хотите поработать?

Мальчишки побросали вилы, точно те были раскаленными стальными прутьями, и рванули к нему. Дракон оказался верблюдом. Странные вопли издавали слоны. Под покровом тумана рабочие разворачивали огромный шатер «Цирка Клайда Битти».

Роберт и остальные мальчишки все утро работали с цирковыми — стягивали шнурами ярко-желтые холщовые полотна, соединяли гигантские отрезки алюминиевых шестов.

То была жаркая, потная, тяжелая работа, но она казалась великолепной. Когда шесты разложили по всему полотнищу, на слонов надели тросы, и шесты взметнулись в небо. Роберт думал, что от возбуждения у него выскочит сердце. Шатер тросами соединялся с лебедкой, и мальчишки с трепетом смотрели, как полотнище накрывает шесты громадной желтой мечтой.

То был только один день. Но он был изумителен, и Роберт часто его вспоминал: как цирковые рабочие прихлебывали что-то из фляжек и звали друг друга именами городов и штатов, откуда были родом:

— Канзас, тащи сюда распорку. Нью-Йорк, нам кувалда нужна.

Роберт вспоминал и женщину с сильными ногами — она ходила по канату и летала на трапеции. Грим вблизи выглядел жутковато, но когда артисты порхали в воздухе над толпой зрителей, они были прекрасны.

Тот день стал приключением и сном. Один из самых прекрасных дней в жизни Роберта. Но больше всего его поражало то, что чудо явилось в миг полной безысходности, когда жизнь в буквальном смысле обернулась говном.

Роберт снова вошел в штопор, когда жил в Санта-Барбаре, и спасение ему принесла женщина.

Он прикатил в Калифорнию со всеми пожитками, уместившимися в «жук-фольксваген», — следом за мечтой, которая, как он рассчитывал, настигнет его, стоит пересечь границу штата, — вместе с музыкой «Бич Бойз» и огромным белым пляжем, где блондинки с чудесными фигурами тоскуют по компании молодого фотографа из Огайо. Нашел он лишь отчуждение и нищету.

Роберт выбрал престижную фотошколу в Санта-Барбаре, поскольку она считалась самой лучшей. После снимков для выпускного альбома он завоевал репутацию лучшего фотографа в городе, а в Санта-Барбаре оказался просто еще одним щеглом среди сотен студентов — причем, все они, как минимум, умели обращаться с камерой гораздо лучше.

Он устроился на работу в супермаркет — с полуночи до восьми утра раскладывать товар по полкам. Приходилось работать полную смену, чтобы платить непомерную цену за обучение и жилье, и вскоре он начал отставать в учебе. Через два месяца он бросил школу, чтобы не провалиться на экзаменах.