Праотец Мосох

A. A. Шахматов (1860–1920 гг.), выдающийся русский филолог и знаток русских летописей, полагал, что прибалтийские венеды являлись кельтами, которые усвоили некоторые романо-италийские и германские элементы и передали их славянам^{634}. По его мнению, этноним венеды перешел на славян после подчинения некоторой их части кельтской военно-княжеской верхушкой. В работе «К вопросу о древнейших славяно-кельтских отношениях» A. A. Шахматов привел объемный перечень предполагаемых заимствований в славянский язык из кельтского, в частности, таких как боярин, отец, слуга, щит, вал, господин, луда

в значении свинец и др. Следует отметить, что один из крупнейших специалистов в кельтике и германистике Ю. Покорный подтвердил лингвистические наблюдения A. A. Шахматова^{635}. Возможно также, что речь идет не о заимствованиях, а об общей лексике.

В исторических источниках присутствуют некоторые данные в пользу причисления венедов к кельтской общности. К примеру, Страбон, описывая Италию, сообщает следующее: «Кельты родственны заальпийским народностям; что же касается генетов (венетов. — К.П.), то о них существует два различных мнения. Так, одни утверждают, что генеты — также колонисты одноименных кельтов, живущих на океанском побережье; по словам других, часть генетов спаслась сюда от Троянской войны из Пафлагонии вместе с Антенором» (Кн. V; гл. I, п. 4).

Известный словенский историк Й. Шавли придерживается того мнения, что «нельзя совершенно исключать возможность того, что кельты по языку могли быть близки венетам, если вообще не являлись той самой группой венетских этносов, которая двинулась по собственному пути развития: создала мощную военную организацию, занялась добычей руд и выплавлением металлов, а также торговлей»^{636}. Й. Шавли также отмечает, что в Центральной Европе, являющейся сегодня территорией расселения западных славян, несмотря на подтвержденное археологическими находками присутствие кельтов, кельтские топонимы не обнаруживаются. Любопытно, что «сохранившиеся имена являются по происхождению венетскими (праславянскими) и соответствуют словам языка кельтов, населяющих Атлантическое побережье лишь в случаях, когда прослеживаются индоевропейские корни

(выделено мной. — К.П.)»^{637}. Последнее замечание весьма важно для понимания некоторых особенностей этногенеза кельтских народов.

Между тем, подавляющее большинство древних авторов дифференцирует кельтов и венетов. По свидетельству Полибия: «Странами, доходящими уже до Адриатики, завладело другое очень древнее племя, носящее имя венетов; в отношении нравов и одежды они мало отличаются от кельтов, но языком говорят особым. Писатели трагедий упоминают часто об этом народе и рассказывают о нем много чудес»^{638}

.

Посему, исходя из совокупности известных фактов, известный чешский славист и этнограф Л. Нидерле (1865–1944 гг.) утверждал в свое время весьма категорично: «Самое большее, что можно допустить, это то, что если венеды и были кельтского происхождения, то их славянизация произошла задолго до I века н. э.», но в то же время отмечал, что «значительная распространенность названий с основой vind или vend на землях, заселенных когда-то кельтами, дает основание предположить, что эти названия кельтского происхождения»^{639}.

Вопрос, как это часто бывает, упирается в терминологию — что мы подразумеваем под словами «кельтский», «славянский», «венедский»?

Практически все кельтоведы отмечают, что очень трудно дать какую-либо определенную этническую или антропологическую характеристику западноевропейского кельтского общества. Этот вопрос достаточно подробно разобран, к примеру, в книге С. В. Цветкова «Славяне и кельты»^{640}, о том же пишут западные историки К.-Ж. Гюйонварх, Ф. Леру и др. Данное обстоятельство может быть объяснено тем образом, что в Западной и в Центральной Европе, кельты являлись завоевателями и мигрантами.