Прародитель Магии Том II

40. Как Муха

Среди вод извилистого ручья дрожала белая пенка. Ручей бежал, бежал и бежал, он прыгал и маленькие кусочки льда разбивались в его потоке. Сквозь древесные ветви, на которых висели пухлые одеяла снега, падало голубое небо. Был день.

Всё это, разумеется, была ложь.

Мария сидела, закутавшись в пухлое белое одеяло поверх шубы, обливалась потом и воображала мир вокруг. Она могла его только слышать. Девушка всё записывала. Её руки мёрзли, она прятала их в одеяло, согревала, и продолжала писать.

Рядом захрустели шаги. Воображаемый мир девушки, хрупкий как ледяная корочка, треснул, и выступила тьма.

“Доброе утро”. Сказала Мария.

“Доброе”. Ответил Артур.

Мария удивилась. Неизвестным вдруг предстал Артуром. Но обычно его шаг был легче. И почему он пошёл по снегу, а не по тропинке?

“Ты хочешь вернуть зрение?” Спросил юноша стоя, возможно, рядом.

“Или…” Встречно спросила Мария.

“Ты можешь быть мне полезна. Но ты не будешь видеть”. Ответил Артур.

Некоторые магические профессии имели ограничения и требовали соблюдения определённых условий. Мужчина, например, не может родить. Для него невозможно заполучить ингредиент нужный одной редкой профессии, Уробороса. Маг Уроборос может взрастить в утробе любое существо, и затем переродиться в него. Таких существ может быть множество. Можно породить армию запасных и разумных тел. Ингредиент для этой профессии — собственный ребёнок, ещё прикованный пуповиной.

Артур покачал головой, прогоняя блуждающие мысли, и достал шкатулку. В ней лежали глаза. Они были нужны чтобы стать Провидцем, профессия 5-го Ранга.

“Артур, я вижу”. Вдруг заговорила Мария. Он посмотрел в её спину.

“Серый туман… Словно занавес перед сценой театра. Мои сны и моё воображение никогда не были такими яркими. Мне и так хорошо”.

Артур кивнул.

“Я пришлю всё нужное. Мне понадобиться твоя слуга”. Альфия весь разговор стояла в сторонке и старательно не слушала, но не поучалось. Она услышала юношу и скривилась.

“Я её скоро верну”. Сказал юноша и снова пошёл по снегу, и ушёл.

Мария продолжала улыбаться.

“Артур, скажи, если бы ты так не волновался о чём-то, ты бы заметил мою ложь? На самом деле я очень хочу снова видеть”.

“Но мне страшно. Я не хочу быть бесполезной. Тогда я снова буду совсем одна”.

Ей вспомнился тот болезненный час, когда она едва не умерла. Мария лежала в луже обжигающей крови. Её тело тянуло в бездну, и вдруг во тьме засияла белая лестница вверх. На одной из ступенек стоял Артур. Мария поползла, и, возможно, если бы она тогда прошла мимо юноши, если бы смогла проползти дальше, до незримых высот, она бы уже не была человеком.

Она стала бы чем-то большим.

Но Мария прильнула к брату.

Лестница померкла, за ухом девушки раздался вздох, тем же голосом, который сказал ‘Сан’.

Мария помолчала.

Затем произнесла.

“Я просто маленькая девочка”.

Она глубже укуталась в одеяло.

*********

Артур уверенно блуждал по коридорам дворца, пытаясь собрать свои мысли. Не получалось. Юноша снова подметил муравьиный уклон в архитектуре Эргора. Все коридоры были похожи, ни одна дверь, даже самая важная, не выглядела особенной. Артуру казалось, что он ходить по кругу на месте и мысли его потому тоже не двигались.

Он перебирал одни и те же образы: предательство учителя, их последнюю битву, его смерть. Затем, чтобы отвлечься, Артур вспомнил другое. У него дернулся глаз. Юноша уверенно завернул направо, спустился по лестнице, прошёл влево и открыл дверь.

Коморка была пустая. В ней стоял тот же столик, шкаф. Было две двери. Артур вошёл в левую и попал в комнату с кроватью. Там был ещё один шкаф. В нём юноша нашёл на верхней полке серебристый свёрток. Раскрыл его и взглянул на гнилую голову.

“Знаешь, мне твоё накопительство всегда казалось нездоровым, Эрхи. Ты всегда превращал свою комнату в помойку”. За спиной Артура зазвучал знакомый голос. Юноша обернулся и холодно посмотрел на мужчину в сером, а вернее сквозь него, на кровать.

Из-под неё выпирала маленькая ножка.

Прошла минута молчания. Массируя висок, Артур сказал:

“Я тебя вижу”.

Ножка зашевелилась и утянулась под кровать. Затем раздался тихий стук, писк, и вытянулась полная светло-коричневых волос голова. Девочка обнимала шишку у себя на макушке и смотрела на Артура сизыми глазами.

Артур помолчал и спросил: “Как тебя зовут… и как зовут твою мать?”

Кто-то захлопал. Эрхан не повернулся. И мужчина в сером произнёс:

“И премия худшего отца в мире достаётся нашему Эрхи. Знаешь, прямо камень с души. Я уж думал хуже меня быть не может, но ах, ты во всём превзошёл своего учителя. Кстати, это я так намекнул что всегда считал тебя сыном”.

Девочка раскрыла ротик, но затем сразу сжала губки, спряталась в свои длинные волосы и закрыла глаза.

Артур кивнул и ушёл. Дверь за ним закрылась.

Тогда девочка осторожно раскрыла глазки. И снова она вздрогнула и ударилась головой. На её миниатюрное личико накатились большие горячие слёзы. Перед ней сидел мужчина в сером.

Он широко улыбнулся, привлекая внимания ребёнка своими ясными зубами, и сказал: