Прародитель Магии. Том 4 (СИ)

Эли стала снимать с Альфии кольца, серьги; она раскрыла обручи, висевшие у неё на шее, стянула с неё туфли, — всё это девушка уложила в шкатулку. Потом она достала из неё мягкую шёлковую тряпочку и протёрла лицо Альфии, снимая макияж. Наконец Эли закрыла шкатулочку.

Когда она её уносила, Альфии казалось, что шкатулка в руках эльфийки весит целую тонну. Сама себе Альфия казалась лёгкой как перышко. Причина, по которой девушка полюбила столь пышные наряды, — кроме того, что ей нравилось, как громко они «кричали» на всех вокруг, — была в том, что Альфия чувствовала в них определённое напряжение, неудобство, которое помогало её всегда оставаться сосредоточенной; ночью этого было не нужно, и Альфия с удовольствием оголялась.

Погас свет. Альфия выбралась из своего платья. Рядом с нею, обнимая её уставшие ноги, опустилась Эли. Девушка её не видела. Она не видела даже саму себя. Только звёзды простирались у неё над головой, и душа, её полегчавшая, как будто снова детская и простая, пронизанная звёздным светом душа парила среди них мягким пёрышком, улетая, улетучиваясь к высокому небу.

Альфия заснула.

…

…

…

Артур вернулся в свои покои, один. Он думал зайти к Марии, но девушка уже легла спать, и мужчина не захотел её беспокоить. Когда Артур был в отъезде, Мария всегда переселялась в свою старую комнатку на нижних этажах замка. Обычно же они спали в башне. Артур взглянул на кровать — сейчас на ней лежала, а вернее сидела спиной в подушку одна Аркадия.

Девушка смотрела на одеяла. Последовала минута молчания. Аркадия прикусила губу и сказала:

— Я поговорю с ней.

Артур кивнул. Потом он повернулся, и девушка тоже взглянула ему за спину. Возле двери, — как будто гостья зашла через неё, — стояла высокая белая женщина. Женщина смотрела на Артура и на Аркадию мутными глазами цвета бледной красной дымки. Они были похожи на холодные озёра, в которые упала одна единственная капелька горячей крови.

— Давно не виде… лись. Аркадия, — сказала женщина и спустя несколько секунд запоздало и криво улыбнулась.

Аркадия, совсем низенькая в сидячем положении, молча смотрела снизу-вверх на свою тётю.

Женщина продолжала улыбаться, но голову и взгляд опустила. Долгое время все просто молчали. Наконец женщина схватила большой палец своей левой руки и резко надавила. Вспыхнула кровь. На руке женщины осталась голая костяшка. Белое создание свалилось на колени. Женщина открыла рот и стала тяжело дышать, у неё вытянулись острые клыки.

Аркадия немедленно вскочила с кровати и побежала к своей тёте. Девушка оголила руку в сорочке и попыталась всунуть её женщине под зубы, но белое создание в страхе отодвинулось и сжалось, дрожа и обнимая колени. Аркадия смотрела на неё полными волнения глазами.

Женщина дёргано качала головой:

— Нет, Я. кровь. Нет! — выкашливала она слова, которые не могла даже связать в предложения. Её зрачки сгущались молочной белизной.

Артур нахмурился.

Прошло несколько напряжённых секунд.

Постепенно женщина пришла в себя и поклонилась:

— Я… Не могу убивать своих. Они хотят есть. Если бы они могли не хотеть, я бы… Но они хотят… — говорила женщина, всё время подрагивая, как будто у неё был жар.

Артур вздохнул.

— …Пусть, — сказал мужчина и взглянул на лужицу крови, оставленную там, где женщина раздавила свой палец.

— Можешь сказать, зачем они пришли? Настало время новой жатвы? — поинтересовался маг. Из древних летописей мужчина знал, что каждые несколько сотен лет Кровавая Империя устраивает так называемую «Жатву». Они выходят за свои непреступные границы и разоряют другие государства. Забирают рабов. Последняя такая жатва была прозвана Крестовым Походом. Она обещала прокатиться по всему континенту и раз и навсегда покорить свободные народы. Но что-то остановило тогда Кровавую Империю.

Прошло сорок восемь лет, и снова они оставили свои границы. Неужели вампиры решили возобновить прежнее предприятие?

— Да, — трижды кивнула женщина, как будто каждый раз забывая свой прежний кивок.

— Цель этой жатвы… Эргор? — спросил Артур.

Женщина посмотрела на него своими белыми глазами.

И едва.

Едва заметно.

Кивнула.

179. Нагнетание

179. Нагнетание

— Лебедь, лебедь…

Сад. Солнце в небе.

Тянутся, тянутся тяжёлые облака, а Мария кусает губы и думает. Она сидит за столиком, возле заснеженного пруда, — на ней белая шуба, и по шубе разливаются её рыжие волосы; лицо девушки направлено в небо. Оно белое и светлое, как у припудренной фарфоровой куколки. Глаза Марии застилает белая повязка.

— Лебедь, лебедь… — повторяет девушка. — Лебедь-лебедь, — ищет она рифму.

И вдруг поворачивается.

— Добрый день Артур.

Сказала Мария, и мужчина присел за её столик. Сразу же он обратил внимание на белый листок бумаги и на голое перо, лежавшее в шести сантиметрах от манящей чернильницы.

За многие годы совместной жизни Артур выучил повадки Марии: и сейчас на лицо были все признаки, что девушка, как она сама это описывала, “пыталась нащупать вдохновение”.