Правь Амбером

— А как они смогут это сделать, если мы просто поговорим? Я не намерена снова посещать Владения Хаоса. Я проведу остаток своей жизни в Амбере… Я смирилась с жизнью в изгнании.

— Не в изгнании! — поспешно произнес я. Слишком уж угнетающе это звучало. — Мы — колонисты.

— Пожалуй, — с тоской отозвалась Фреда.

Но в ее замечании был свой резон. Если ее родственники боятся поддерживать контакт с кем-либо в Амбере, они всегда могут просто отказаться разговаривать с нами. А если им самим захочется поговорить, вряд ли они предадут наше доверие, не подставив под удар и себя самих. Так что мы ничего не теряем.

— Я хотела поговорить с ней.

На Карте, выбранной Фредой, была изображена полная женщина, выглядящая почти как человек — не считая того, что у нее было два рта, по одному на каждой стороне лица, там, где у нормальных людей располагаются щеки.

— Кто это? — поинтересовался я.

Несмотря на лишний рот, в женщине чувствовалось что-то уютное, бабушкино. Пожалуй, она вполне могла бы мне понравиться.

— Эддарг, моя двоюродная бабушка. Она в курсе всех дворцовых сплетен. Если хоть кто-то из нашей семьи и знает, что произошло с Эйбером, так это она.

— А откуда ей это знать?

— Она вот уж двести с лишним лет — главная дворцовая повариха.

— А! — Я давно уже убедился, что наилучший источник слухов — дворцовые слуги. — Тогда, возможно, у нее есть какие-нибудь новости о наших исчезнувших братьях и сестрах.

— Я спрошу.

Фреда подняла Карту, сосредоточилась и вскоре установила контакт с бабушкой, хоть связь и получилась ненадежной. Убедившись, что они могут говорить, не таясь, Фреда представила меня, а потом они принялись обмениваться семейными новостями. Я с интересом слушал.

— Ты ничего не слыхала про наших братьев и сестер? — поинтересовалась Фреда. — Про тех, кого арестовал король Утор? Мы не знаем, живы ли они.

— Здесь только двое.

— А кто?

— Сиара, бедняжка, и Пелла.

— А Изадора? — спросил я. — Или Леона?

— О них мне ничего не известно.

Вот и мне тоже. Загадочно. Что же с ними могло случиться? Может, они где-то прячутся?

— С Пеллой все в порядке? — спросила Фреда.

— Да, душечка, — сказала Эддарг, улыбаясь жутковатой острозубой улыбкой. — Все арестованные — кроме Мэттьюса и Титуса, которых казнил прежний король, — чувствуют себя нормально, только исхудали. Я стараюсь их почаще подкармливать. Король Свейвилл о них заботится.

— Свейвилл их мучает? — спросил я.

— Благие силы, нет, конечно! Зачем оно ему надо? Они не представляют никакой угрозы для Хаоса. А вот если он доберется до вашего чокнутого отца, тут уже все будет по-другому!

Фреда с облегчением вздохнула.

— А Утор… он ничего с ними не сделал? Они не покалечены?

— Нет-нет, с ними все в порядке — только худые очень, бедняжечки. — Эддарг улыбнулась одним ртом и, склонив голову набок, произнесла другим: — Они ведь сильные, как и их матери.

— Почему же Свейвилл их не мучает? — вслух подумал я.

— Силы небесные, да зачем же ему их мучить? — удивилась бабушка Эддарг. — В конце концов, вашего отца ненавидел король Утор, а не Свейвилл. Это Утор изгнал недоумка Дворкина и вас, неповинных бедняжек. Новый король куда добрее.

Второй ее рот эхом подхватил:

— Да-да, намного добрее.

— А кроме того, они и не знают ничего важного, — сказала мне Фреда. — И Свейвилл наверняка это понимает. Так зачем тратить на них время?

— Верно, — согласился я.

Бабушка Эддарг хихикнула.

— А кроме того, королю предостаточно хлопот с собственными врагами, — сказал один рот.

Другой же добавил:

— Все ближайшие родственники короля Утора — жены, дети, внуки и прочие потомки до десятого колена — арестованы, бедняжки!

Первый рот подхватил:

— Тех, кто отрекся от всяких притязаний на трон и поклялся в верности королю Свейвиллу, оставили в живых. Тех же, кто заколебался, казнили без лишних слов.

— Давайте я угадаю, — предложил я. — Большинство поклялось в верности?

— Конечно! — сказал левый рот. — А ты бы на их месте не поклялся, зная, что король Утор мертв, и у тебя все равно не осталось ни малейшей надежды взойти на трон?

— Может, и так.

Да, теперь, когда король Утор умер, мало кто решится в открытую противостоять Свейвиллу.

— Кстати, хорошая новость, — сказал правый рот бабушки Эддарг. — Адские твари больше не охотятся ни за Дворкином («Этот идиот!» — пробормотал второй рот), ни за вами. Теперь должно стать полегче.

Я кивнул:

— И вправду хорошая новость.

— Но он не выпустил наших родственников, — сказала Фреда, — и не отменил вынесенные нам смертные приговоры — так?

— Нет-нет, — сказал правый рот. Ъ

Левый же произнес:

— Пока что нет. Ну, не считая, конечно, твоего брата.

Правый рот добавил:

— Он такая душечка, но очень худой. Надо его подкормить.

— Это вы про Эйбера? — спросил я.

— Да, — хором сказали оба рта, потом второй добавил: — Про героя.

— Как он там поживает? — спросила Фреда.

— А вы не слыхали? — удивилась бабушка Эддарг. — Его два дня назад приняли в Дом Свейвилла.

Второй рот добавил:

— Король отвел ему покои во дворце — правда, не в одном крыле с королевскими, — и наш голубчик сейчас вовсю празднует с друзьями.

Первый рот подхватил: