Правда и ложь истории. Мифы и тайные смыслы ХХ века

Но даже несмотря на то, что поворот в войне на Востоке происходил медленно, он не остался незамеченным. Уже летом зоркие наблюдатели начали сомневаться в немецкой победе не только над Советским Союзом, но и в войне в целом. В Виши, резиденции французского коллаборационистского режима маршала Филиппа Петена, его военные эксперты заметили уже в начале июля, что la guerre germano-russe («немецко-русская война») пошла не так, как ожидалось, и они пришли к выводу, что «Германия не выиграет войну, но на самом деле уже проиграла ее». И хорошо осведомленный Ватикан, который поначалу с энтузиазмом отнесся к крестовому походу Гитлера против родины «безбожного» большевизма, в конце лета 1941 года уже был очень обеспокоен ситуацией на Восточном фронте. В середине октября в Ватикане решили, что Германия проиграет войну (но немецкие епископы еще ни о чем не подозревали, даже спустя несколько месяцев, потому что 10 декабря они заявили о том, «с каким удовлетворением они наблюдают за борьбой против большевизма»). В середине октября швейцарские спецслужбы доложили, что «немцы больше не смогут победить в войне». Месяцем ранее корреспондент газеты «Нью-Йорк Таймс» в Стокгольме уже пришел к выводу, что Германия может «резко рухнуть». Он только недавно вернулся из Рейха, где видел битком набитые эшелоны с ранеными.

К концу ноября даже высшие эшелоны Вермахта и нацистской партии пали жертвой пораженчества. Даже несмотря на то, что их войска все еще наступали на Москву, некоторые генералы уже высказывали мнение, что было бы лучше начать переговоры об окончании военных действий.

Когда Красная Армия 5 декабря начала свое сокрушительное контрнаступление, Гитлер также понял, что проиграет войну. Но он был не готов признать это перед немецким народом. Эти плохие новости с подмосковного фронта были представлены широкой публике как временная неудача, из-за, якобы, неожиданно раннего наступления зимы и некомпетентности или трусости некоторых офицеров из командного состава. Только год спустя, после катастрофического поражения в Сталинградской битве зимой 1942–1943 гг., немецкая общественность и весь мир поняли, что Германия была обречена на крах — вот почему многие историки до сих пор считают, что переломный момент войны наступил в Сталинграде.

Так что гитлеровский блицкриг против Советского Союза превратился в жалкое зрелище и даже в катастрофическое фиаско. Если бы эта кампания закончилась триумфально, и были завоеваны нефтяные ресурсы и другое сырье, это превратило бы Рейх в фактически непобедимую мировую державу. В этом случае нацистская Германия, скорее всего, добила бы Великобританию, даже если американцы пришли бы на помощь своему англосаксонскому «кузену», о чем в начале декабря 1941 года вообще еще не было речи (не говоря уже о высадке союзников в Нормандии). Возможно, Германия и сегодня по-прежнему довлела бы в политико-экономическом отношении над Европой, Ближним Востоком и Северной Африкой, если бы нацисты смогли в 1941 г. сокрушить Советский Союз. С битвой под Москвой в декабре 1941 года нацистская Германия потерпела поражение, сделавшее невозможной ее окончательную победу в войне.

Есть и другие причины для того, чтобы считать декабрь 1941 года переломным моментом во Второй мировой войне: контрнаступление Советов разрушило ауру непобедимости, которая с момента успеха против Польши в 1939 году витала вокруг Вермахта, и поэтому оно вдохновило всех противников нацистской Германии. Битва под Москвой, кроме того, привела к тому, что большинство германских вооруженных сил завязло на неопределенное время на Восточном фронте протяженностью около 4000 километров. Для англичан это было огромным облегчением, например, им больше не нужно было беспокоиться о возможном нападении немцев на Гибралтар. И напротив, крах блицкрига деморализировал немецких союзников, например, финнов и др.

7 декабря 1941 года, отсиживаясь в своем штабе глубоко в лесу в Восточной Пруссии и еще не переваривший плохие новости из Советского Союза, Гитлер должен был проглотить еще один неприятный сюрприз. Пришла новость о том, что на другом конце света Япония атаковала американский флот в Перл-Харборе, Гавайи. Предыстории и значению этого инцидента, который втянул Соединенные Штаты в войну, будет посвящена наша следующая глава. Здесь же достаточно сказать, что эта агрессия привела к тому, что Вашингтон объявил войну Японии, но не Германии, которая не имела никакого отношения к этому нападению и даже не была в курсе японских планов. Гитлер вовсе не был обязан вступать в конфликт своих японских союзников с американцами, как утверждают некоторые историки[34]. Но 11 декабря 1941 года, четыре дня спустя после Перл-Харбора немецкий диктатор внезапно объявил войну Соединенным Штатам.