Правда о втором фронте

В те тревожные и тоскливые дни мы стояли в маленькой голландской деревушке в двух километрах от Неймегена. Кругом шумел лес, уходивший своим массивом в Германию. Деревенские жители все еще продолжали ходить укромными тропинками к своим родственникам по ту сторону границы. На третью ночь этими тропинками воспользовались немецкие «родственники». Они подобрались к паре танков, ночевавших под окнами нашего дома, положили под гусеницы мины. Танкисты первой машины даже не заглянули под танк. Они залезли в него и… подорвались. Их товарищи избежали этого только потому, что не успели вовремя завести мотор. Услышав взрыв, они обследовали свой танк: мина была подсунута с внутренней стороны.

Вечерами, долгими, холодными и беспросветно черными, мы собирались в маленькой гостинице у самой развилки дорог. Помимо корреспондентов и штабистов, сюда приходили офицеры танкисты, машины которых вклинились в линию Зигфрида южнее лесного массива; иногда заглядывали американцы. Удачная высадка двух дивизий вскружила американцам голову: они не скрывали своего насмешливого отношения к англичанам. Какой-то остряк-янки сочинил анекдот, смысл которого сводился к тому, что английские генералы сели в Арнеме в лужу и, если бы не поляки, они никогда не выбрались бы из нее.

Отношения между союзниками, как при всяком кризисе, становились все напряженнее. Они посмеивались друг над другом, выпячивали свои собственные военные усилия, интриговали.

Англичан приводило в бешенство желание американцев раздуть успех своих парашютистов. Отдел общественных связей ШЭЙФа, находящийся теперь в американских руках, прислал в Голландию многолюдную группу военных корреспондентов из Парижа. Десятки американских и союзных журналистов рыскали в окрестностях Граве, Неймегена и Вехела, расспрашивали американских парашютистов об их прыжке, сочиняли собственные рассказы, состязаясь с очевидцами в красочности фантазии. Специальные радиопередатчики заливали Америку потоком восторженных описаний, агентства распространяли их по всему миру. Корреспонденты посетили остатки 1-й британской парашютной дивизии: на черном фоне английской неудачи американский успех выделялся еще ярче.

Когда англичане оставались одни, они говорили, говорили, говорили. Они критиковали свое военное руководство, которое якобы идет на поводу у американцев. Они возмущались реакционными трюками Черчилля, которые больше отдаляли Европу от Англии. В их разговорах чувствовалась обида на Соединенные Штаты, которые единовластно захватили богатства Французской Северной Африки, а сейчас подбираются к хозяйству метрополии. Американцы уже протянули бензопроводы не только к армейским базам, но и к французским промышленным центрам. Едва заняв крупные французские аэродромы, янки ухитрились немедленно заарендовать их на многие десятилетия, как будто они рассчитывали воевать с немцами века.

Корреспондент «Бритиш юнайтед пресс» Макмиллан мрачно заключал, что американцы намерены вытеснить англичан с европейского континента. Эрик Боум, австралиец, добавлял, что зловредные американцы готовы выставить англичан со Среднего Востока и из всей Африки.

Англичане обвиняли службу общественных связей ШЭЙФа в однобоком освещении хода войны: весь мед — американцам, весь деготь — англичанам. Впрочем, в этом, по их словам, не было ничего удивительного: служба находилась в руках янки — «всех этих многочисленных полковников, подполковников и майоров». Английская армия была представлена там «каким-то не то венгерцем, не то румыном, не то черт знает кем».

Люди раздражались необычайно быстро, резкое словцо само рвалось с языка. «Окружение» давало себя знать. Немцы расстреляли всех, кого они захватили в плен на перерезанной ими дороге: это соответствовало приказу нового командующего западным немецким фронтом Моделя, который распорядился пленных не брать, а раненых приканчивать. Немцы послали большую группу голландских фашистов на территорию, занятую союзниками, с приказом стрелять из-за угла в солдат и офицеров. Война выходила из рамок правил рыцарского турнира, о которых англичане так любили говорить.

Мы попытались пробраться через окружение в Бельгию, чтобы попасть на американский фронт, который подвигался все ближе к немецкой границе. Нам было ясно, что наступление в Голландии замерло надолго. И мы оказались правы: фронт в Голландии в основном остался без изменений до самого краха Германии.

«Внутренние враги»

I

Неудача удара на Арнем воспринималась всеми офицерами и солдатами 2-й британской армии чрезвычайно болезненно. Уныние охватило их. Офицеры резко критиковали свое начальство, нападая, прежде всего, на Монтгомери. Его обвиняли в неосторожности, в легкомысленном авантюризме, в желании играть на авось.