Правда персонального формата

– Послушай, но тут явно нет никакой связи. Мы же проверили всё и всех, – с раздражением возразил Носов. – Илюхина никак не была с ними связана. И ее окружение тоже. А с ювелиром ее связывала давняя дружба. Илья прав на все сто процентов, объединяя эти два убийства в одно делопроизводство.

Он очень не любил критиковать версии Ильи. И не потому, что у самого у него часто возникали трудности с их выдвижением. А потому, что Илья очень часто оказывался прав. И тут появляется какая-то Горохова, и все авторитеты начинает потихоньку теснить. Пусть она очень-очень симпатичная и нравится ему, но даже в угоду этому он не пойдет против начальства и против здравого смысла.

– А может, кому-то очень хотелось, чтобы именно так и выглядело, а? – повернулась она к Носову с очень рассеянным видом.

– Этому нет подтверждения, – настырно возразил он. – Нет фактов. Нет даже никаких намеков на то, что…

– Я хочу задать тебе один вопрос, Носов…

Горохова подошла к своему столу, убрала папку в верхний ящик. Подняла с пола сумочку.

– Мне одной кажется подозрительным, что Анна – гражданская жена Ляпова, осталась в живых? – вопросительно задрала она брови. – Почему ее не убили? Она же свидетель!

– Капитан, ну ты вообще! – возмутился Носов, широко разбрасывая руки в стороны. – У нас есть медицинское заключение, из которого следует…

– Что, если бы не вовремя явившийся в их дом сын Ляпова, она бы умерла. И бла-бла-бла… Как-то уж очень вовремя он появился. Не находишь?

– Нет.

Он выдохся с возражениями. Сел за стол и потянулся к минералке. Из-под раскручиваемой крышки вырвалось сердитое шипение. По пластиковым стенкам поползли пузырьки.

– А что, если врач, который нам выдал заключение, солгал? – Валя схватила со стола бутылку воды и направилась к двери. – Я по делам, Носов. Доложи майору, что я поехала в больницу, где проходила лечение наша пострадавшая. Там у меня на два часа пополудни назначена встреча.

– С кем?! – Он подавился вторым глотком воды и теперь надсадно кашлял.

– С медицинской сестрой, которая принимала нашу пострадавшую в тот день. Она позвонила мне и заверила, что у нее имеются кое-какие сведения, которые ее попросили не разглашать. Но она решилась. И ждет меня.

Глава 19

Стас, только что приготовивший себе утренний полезный коктейль, еле удержался от громкого возмущенного вопля. За его стеклянной дверью в дом снова стоял Веня. Несвежие льняные штаны вздулись на коленках пузырями. На рубашке не хватало сразу двух пуговиц. Выглядел жалко, помято и свирепо.

Да, твою же мать! Когда он забудет сюда дорогу?!

– О, привет, привет! – распахивая дверь, дружелюбно заулыбался Стас, впуская незваного гостя в дом. – Вениамин Сергеевич, выпьете что-нибудь?

– Это подождет.

Не поздоровавшись, Веня с шумным выдохом опустился на диванчик под картиной и снова задрал голову, принявшись ее пристально рассматривать. Стас замер у барной стойки со стаканом мутно-зеленой жижи в руке. Нехорошие предчувствия завозились в области солнечного сплетения, обрастая острыми шипами, принявшимися тут же жалить.

Веня явился с утра пораньше – это плохо. Отказался от водки – это еще хуже. Смотрит на картину со странным выражением на толстой морде – вообще никуда не годится.

Стас осторожно пригубил полезную смесь, понравилось. Сделал глубокий глоток. Потом еще и еще.

– У меня проблемы, Стасик, – нехотя произнес Веня, уставив на него немигающий змеиный взгляд. – Правильнее, не у меня, а у моих парней. Их приняли в Саратове.

– Готов помочь, если это в моих силах. – Он поставил высокий стакан на стойку. Оперся в нее ладонями. – Вы же знаете, Вениамин Сергеевич, что я за наше дело…

– Заткнись, – коротко приказал Веня, не переставая смотреть на него холодно, зло, подозрительно. – Заткнись, слушай и готовься ответить на ряд моих вопросов.

– Я – весь внимание!

Шипы у нехороших предчувствий сделались острее, длиннее, дотянулись до сердца и отправились выше – к горлу, намереваясь его перерезать.

– Их приняли с тачкой, которая вдруг с чего-то оказалась в розыске. Что можешь мне сказать по этому вопросу?

– Не понимаю, – нервно дернул он губами в подобии улыбки.

– А должен понимать, потому что эту тачку они купили у тебя, сука, – ровным, бесцветным голосом проговорил Веня.

– Не понимаю! – попытался возмутиться Стас, приваливаясь к барной стойке животом, ноги не держали.

– Все ты понимаешь, Стасик. Все ты понимаешь…

Веня неловко поднялся с дивана. Отошел от него на пару метров, развернулся и снова уставился на картину прищуренными глазами.

– Говоришь, ничего не стоит мазня?

Стас промолчал. Он не мог понять, куда клонит старый жирный Веня.

– Тогда подари ее мне, а, Стасик. – Водянистые глаза широко распахнулись, вялые губы клоунски растянулись. – Буду признателен и почти забуду о твоем косяке с тачкой. Почти!

Стас по-прежнему молчал. Он знал, сколько стоит эта картина. Знал, за сколько он продал тачку залетным парням. Несоразмерное соотношение. И отказать… Как отказать?! И кому – Вене!