Правда Виктора Суворова

В ночь на 19 августа из Берлина в Москву уходит срочная телеграмма с очередными инструкциями Шуленбургу, которому предлагалось организовать новую срочную встречу с Молотовым. На ней Риббентроп просил передать, что уже нет времени на продолжение переговоров обычными дипломатическими каналами в связи с обострением германо-польских отношений, которые скоро вполне могут перерасти в войну. Поэтому было бы полезно до ее начала согласовать взаимные интересы в этом направлении. Риббентроп специально повторил это Шуленбургу, чтобы тот знал, что скоро начнется война с Польшей. В связи с чем послу рекомендовалось не соглашаться на советские возражения, которые рискуют затянуть переговоры, а предлагалось настаивать на скорейшем приезде Риббентропа в Москву. Ибо немецкая сторона уже готова подписать пакт. А что касается окончательного его текста, а также текста дополнительного протокола, то все это можно решить в устных беседах, на которые у немецкого министра есть все полномочия от Гитлера.

В субботу, 19 августа, состоялись две встречи Шуленбурга и Молотова. По их итогам Шуленбург вечером этого дня послал в Берлин телеграмму. В ней он сообщил, что советское правительство согласилось на приезд Риббентропа в Москву, но только через неделю после подписания экономического соглашения. То есть если таковое будет объявлено завтра, то визит Риббентропа в Москве ожидают 26-го или 27-го числа. Шуленбург просил у Молотова согласия на более раннюю дату приезда. Молотов отказал и вручил немецкому послу проект пакта. Отчеты о встречах (с проектом договора) Шуленбург отправил в Берлин (телеграфом).

В этот же день в Берлине было подписано торгово-кредитное соглашение между СССР и Германией.

Воскресным вечером 20 августа в Москву Шуленбургу Риббентроп отправляет срочную телеграмму с письмом Гитлера к Сталину с информацией, что кризис с Польшей может перерасти в войну со дня на день и поэтому Гитлер согласен с советским проектом пакта и просит Сталина принять Риббентропа во вторник, 22 августа, или в среду, 23-го (не позже). И что он наделяет его всеми полномочиями по согласованию текстов всех документов. Шуленбург получил эту телеграмму утром 21 августа.

В понедельник днем, 21 августа, Риббентроп повторил Шуленбургу требование добиться у советской стороны согласия принять его 22-го или 23-го числа. В этот же день состоялись две встречи Шуленбурга и Молотова. В первой посол передал письмо Гитлера Сталину и попросил советскую сторону немедленно принять Риббентропа. Во второй Молотов передал ответ Сталина с согласием на визит немецкой делегации 23 августа. Но, кроме того, 22-го числа должно быть опубликовано короткое коммюнике о предполагаемом заключении пакта о ненападении и прибытии Риббентропа. Шуленбург предлагает Берлину согласиться с советскими предложениями.

22 августа было опубликовано сообщение ТАСС о приезде «на днях» Риббентропа в Москву для заключения пакта о ненападении. Переговоры с Англией и Францией прерываются. 23 августа в Москву прилетает Риббентроп, где и подписывает несколько измененный текст пакта о ненападении сроком на Шлет.

Таким образом, не только инициатива заключения договора между СССР и Германией принадлежала Сталину, но от него же исходила и идея оформить территориальный раздел Восточной Европы между Германией и СССР специальным секретным протоколом. Но Гитлер был готов принять все это. И даже не нес ответственность за результаты переговоров (будучи их «соавтором»). Вот как он объяснил этот процесс в выступлении перед руководством вооруженных сил Германии 22 августа 1939 г.:

«У противника [т. е. у Англии] оставалась еще надежда, что после завоевания Польши [немцами] Россия выступит против [нас].Однако враг недооценил и мою огромную способность к решительным действиям. Наши противники — ничтожные черви. Я убедился в этом в Мюнхене. Я был убежден, что Сталин никогда не примет предложения Англии. Россия не заинтересована в существовании Польши… Постепенно шаг за шагом я провел переориентацию России… Четыре дня тому назад я предпринял специальные меры, в результате которых Россия ответила вчера о своей готовности к соглашению. Установлен личный контакт со Сталиным. Фон Риббентроп подпишет соглашение послезавтра. Теперь Польша оказалась в том положении, как я того желал.