Правда Виктора Суворова

Вот это «самое святое» они и защищали всеми доступными способами. Но почему-то только от Суворова. Видимо, срабатывала дурацкая уверенность, что легкомысленный стиль его книг позволяет встать на одну с ним доску кому угодно.

* * *

У этого сообщества имеется неформальный идеологический центр в лице историка Алексея Исаева, выступающего в сети под именем «Доктор Гильотен», автора вышедшей в 2006 г. и ставшей сразу широко известной книги «Антисуворов». В «антирезунистской» среде обычно считается, что Исаев — единственный, кто может на равных выступать против Суворова.

На самом деле — ни в коем случае не может. Даже и не пытается. Они с Суворовым играют в совершенно разные игры и преследуют совершенно разные цели. Если Суворов пытается решить историческую проблему, то Исаев под видом критики Суворова решает проблему компрометации самого Суворова, оставляя суть дискуссии в стороне, даже не пытаясь предложить вместо отвергаемой им концепции некую альтернативу. Поэтому книга Исаева — чрезвычайно любопытное и довольно редкое явление с точки зрения жанра.

У книги «Антисуворов» есть подзаголовок, вынесенный на обложку — «Большая ложь маленького человечка». Уже одна эта выходка выводит Исаева за пределы круга людей, с которыми допустимо вести дискуссии, тем более научные. Хотя, конечно, не с точки зрения его сторонников, для которых такое поведение — норма.

Существует логика ведения научных дискуссий. Для того чтобы опровергнуть некую научную концепцию (в том числе и историческую), нужно сочинить текст — книгу или статью — по определенным правилам,

1. Изложить концепцию критикуемого автора.

2. Изложить его основные аргументы (такие, без которых концепция рассыпается).

3. Опровергнуть эти аргументы. Показать, что логика автора не работает, а из приведенной информации следует сделать совершенно иные выводы, дающие в итоге иную историческую картину.

4. Нарисовать эту картину.

Применительно к Суворову это выглядит так. Следует доказать, что его основные аргументы в пользу подготовки Сталиным нападения на Европу в 1941-м не работают. Что приведенная им информация более убедительно истолковывается обратным образом — в пользу подготовки обороны (или любого другого варианта действий, если удастся его вообразить). Следует доказать также, что его аргументы в пользу того, что политика Сталина в тридцатые годы была направлена на провоцирование мировой войны, также не работают, а то, что известно о ней, указывает на совершенно иной образ мыслей и действий Сталина и советского руководства. И объяснить — на какой. Собственно говоря, эти два тезиса — а) вся политика Сталина изначально была направлена на провоцирование мировой войны, в котором СССР должен был остаться победителем, и б) подготовка к нападению на Европу велась и должна была закончиться к июлю 1941-го — и составляют суть концепции Суворова. Вокруг них и разворачиваются все споры.

В 1996 году, вскоре после выхода «Ледокола» в России, Михаил Мельтюхов опубликовал в сборнике «Советская историография», вышедшем в серии «Россия XX век» под редакцией академика Ю. Афанасьева, статью «Современная историография и полемика вокруг книги В. Суворова «Ледокол». Статья интересна не только взвешенным взглядом на работу самого Суворова, но и жесткой оценкой выступлений его российских критиков. Мельтюхов рассмотрел основные поднятые Суворовым вопросы в контексте традиционной советской историографии и первой волны обрушившейся на Суворова критики. Из тридцати трех страниц журнальной статьи одиннадцать занимали ссылки по теме (186 ссылок). Выводы Мельтюхова относительно состояния тогдашней российской (а по сути, еще советской) военной историографии и научного уровня критиков Суворова неутешительны: «В военно-исторической литературе пересмотр официальной версии только начался, и появление «Ледокола» В. Суворова, который предложил новую концепцию, послужило толчком к его ускорению. В то же время ход связанной с книгой дискуссии свидетельствует о том, что отечественная историография еще не готова к радикальной перемене устоявшихся подходов. Дискуссия показала, сколь слабы историографические разработки большого числа тем, сколь велика потребность в крупных проблемных исследованиях этих вопросов. Только дальнейшая разработка проблем кануна войны на основе значительного расширения источниковой базы и отказ от всякой идеологической зашоренности будут способствовать их глубокому изучению и проверке на конкретном историческом материале».