Правда Виктора Суворова

Дальнейшие пояснения к сталинским указаниям были даны в последующие дни и недели в деловых бумагах таких высокопоставленных должностных лиц, как Молотов, Жданов, Маленков, Щербаков (который был ответственным за военную идеологическую обработку) и генералами Александром Василевским и Николаем Ватутиным. В своих проработках сталинского выступления и последовавшего за ним приема эти должностные лица и старшие военные офицеры, всегда ссылаясь на Сталина, рекламировали «военную политику проведения наступательных действий». Тогда же вспомнили высказывание Ленина: любая война, ведущаяся СССР против капиталистических сил,

«является справедливой войной, вне зависимости от того, какая сторона начала войну».

(Это утверждение было повторено слово в слово в советской военной литературе в эпоху термоядерного оружия и разрядки напряженности.) «Наступательное» направление утверждает, что такая война, какая планировалась Советами, имевшими свою собственную тактику блицкрига «по Тухачевскому», привела бы Красную Армию в Европу в роли освободительницы, как и прорицал Ленин. Революция была бы принесена на Запад в то время, когда побежденная Германия лежала в руинах, а парализованные Франция, Англия и далекая Америка находились в конфронтации с красной, в основном Евразией. Таким образом было бы компенсировано унижение, которое претерпел СССР (и лично Сталин) от неудач в советско-польской войне 1920 года.

В отношении советско-польской войны 1920 года протагонисты советской наступательной теории цитируют недавно опубликованную стенограмму речи Ленина, начинавшуюся так: «Я прошу записывать меньше: это не должно попасть в печать». В этой речи Ленин в 1920 году предсказал, что с советизацией Польши Красная Армия могла бы расположиться прямо на германских границах. В таком случае она могла бы тогда начать «наступательную войну» против Запада, в конечном счете неся «освободительную войну» всей Европе.

«Наступательное» направление, кроме того, обсуждает вопрос, было ли сталинское приобретение необходимой «буферной зоны» в соответствии с нацистско-советскими соглашениями таким уж невинным. Ведь Сталин опасно придвинул советские границы к немецким границам — границам, которые вермахт однажды мог бы пересечь в атаке против Советов. Может, Сталиным было запланировано, чтобы это случилось совсем другим образом? А именно — Сталин выдвинулся вперед, чтобы реализовать свою стратегию ведения неожиданной, захватнической войны против Германии?

Примечательно, что Сталин не начинает сразу же укреплять оборону на вновь приобретенных территориях на Западе, утверждают эти авторы. Когда вдоль бывшей (до 1939 года) советской границы старые укрепления были демонтированы, не было установлено никакой новой «сталинской линии».

Таким образом, вместо того, чтобы руководствоваться политикой обороны на вновь приобретенных территориях—в странах Балтии, Северной Буковине и Бессарабии, а также на Украине и в Белоруссии, Сталин, как утверждает «наступательное» направление в историографии, развернул там главным образом войска, готовые к атаке. Они состояли в основном из воздушно-десантных войск и механизированных дивизий. Эти части были обучены и вооружены для того, чтобы выполнять стремительные, наступательные удары и глубокое проникновение в тыл противника. Такая тактика была использована во время военных учений под руководством Жукова, проводившихся в Советском Союзе в 1940–1941 годах. Жуков применил такую тактику на деле в боях против японцев на Халкин-Голе (Монголия) в августе—сентябре 1939 г., где он руководил советскими войсками.

Историки по-разному оценивают выводы, которые были сделаны Сталиным и его генералами из этих уроков. «Оборонники» настаивают, что выводы были в значительной степени оборонительные по своей природе; «наступатели» же считают, что они были наступательные.