Правдивая небыль

После холодного душа он вернулся в комнату. Его голова несколько прояснилась, но вопросов меньше не стало, сейчас ему казалось, что этот сон, как-то был связан с тем пожаром и памятью Даши, и что образы сновидения являются какими-то знаками, возможно, подсказками ему. Но увязать их в смысловую картину он пока не мог. Дарья уже сидела на своей кровати и в задумчивости побалтывала ножкой.

— Ты всё-таки вчера сказал правду, — произнесла она.

— Ты о чём? — не понял Артём.

— О моём лунатизме.

— Даш, да брось ты! Не бери в голову, ты нормальная, даже очень, и всё у тебя будет хорошо.

— А очень нормальная — это что-то вроде комплимента, да, Артём? — послышались игривые нотки в её голосе.

— Нормальная — это значит здоровая!

— Ах… а я то уже обрадовалась, дурочка… хотя ночь проведённая с девушкой должна к чему-то обязывать. Разве не так, Артём? — в её игривом голосе уже слышалась и женская кокетливость.

— Даша, хватит уже! Мне сейчас не до шуток, — резко остудил её он.

— Ладно, не буду. А что ты видел во сне? Расскажешь?

— Нет, Даша, не стоит, там нет ничего интересного.

— Ну и не надо, — обиженно ответила она.

Почувствовав перемену в настроении девушки, Артём присел рядом и взял её руку:

— Даш, не обижайся, я всё расскажу тебе, только кое в чём разберусь сначала.

— Артём, это касается меня?

— И тебя и меня, и ещё кое-чего… давай чуть позже об этом. Хорошо?

— Ну ладно. Только не замыкайся в себе, Артём, прошу тебя… я ведь рядом, я тоже живой человек.

— Конечно, ты живой человек, и очень милый человек, я помню об этом, Даша, — с теплотой в глазах сказал он.

Девушка трепетно вздохнула и положила свою голову ему на плечо. В этот день между ними больше не было размолвок, хотя какая-то недоговорённость всё же чувствовалась. По настоянию Самуила Львовича родители Дарьи дали согласие не навещать её ежедневно, чтобы она немного успокоилась, профессор пообещал самолично докладывать о состоянии её здоровья и, разумеется, обо всём остальном. До позднего вечера Артёма не покидало ощущение какой-то опасности, но найти внятного объяснения своему предчувствию он не мог. Что-то было не так, что-то вокруг них назревало и готовилось разразиться грозой. Но он старался не подавать виду, чтобы ненароком не встревожить Дашу. Пожав дружески друг другу руки перед сном, они попытались заснуть. У неё это получилось быстрее, а Артём ещё какое-то время ворочался…

Он очутился в том же сне, в тот самый момент, когда огонь поглотил Дашу. Артём не испытывал страха за себя, то, что он мог потерять, он уже потерял и хотел вернуть её любой ценой. Почти вплотную подойдя к огнедышащей стене, он ощутил на себе весь пыл её обжигающего дыхания.

— Отдай её! — крикнул он, неизвестно на что надеясь.

После его слов наступила мёртвая тишина, пламя словно замерло, обдумывая его требование. Потом в самом центре огненной стены стало проявляться женское лицо, но это была не Даша.

— Ты хочешь, чтобы я вернула ей свободу? — раздался её смеющийся голос.

— Да, хочу.

— А ты готов расплатиться за неё?

— Расплатиться? И чем же? — проговорил Артём, чувствуя какой-то подвох.

— У всего есть своя цена. Разве ты не знал? — усмехнулась она. — Эта девочка моя пленница, она в полной моей власти, и только я могу решить её дальнейшую участь. Мне надоело играть с вами в кошки мышки, я хочу назначить свою цену за её освобождение.

— Так назови её.

— А ты готов пожертвовать собой ради неё?

Артём ответил, почти не задумываясь:

— Да, я готов.

— Это достойный ответ. Но я всё же дам тебе время на обдумывание, а чтобы ты не сомневался в нашем разговоре, прими от меня небольшую памятку.

В следующее мгновение грудь Артёма пронзила острая жгущая боль, заставившая его вскрикнуть.

— И запомни одно, чтобы остановить непоправимое ты должен сказать: Агнис. Это я. Я услышу тебя и пойму, что ты решился окончательно.

Артём хотел ещё что-то спросить, но не успел, картинка сна моментально распалась.

— Артём, милый, проснись, ты опять кричал, ну проснись же! — ворвался в его сознание голос Даши.

— Что? Опять кричал? — переспросил он.

— Да, очень сильно, тебя, будто саблей насквозь пронзили. Что ты опять увидел?

— Может быть, и саблей… а может, ещё чем-то, надо проверить, — рассеянно произнёс он, направляясь в ванную.

— Артём, что за шутки?

— Какие уж тут шутки.

Его подозрения подтвердились, на правой груди он обнаружил небольшой ожог, похожий на заглавную букву «А», или ему так казалось. Всё это походило на какую-то зрительно-слуховую галлюцинацию, если бы не вполне вещественные доказательства. Да и боль в груди Артёму не могла померещиться, она была вполне настоящей и ощутимой. Он особо никогда не увлекался мистикой и ей подобными вещами, но сейчас невольно подвергал сомнениям свои прошлые убеждения.