Правила игры

– Понимаешь, Вик… в командировке, что-то вроде задания. Он обещал позвонить.

– Лиза звонила и спрашивала, где он.

Он же обещал позвонить! Тэд отставил бокал и взял с тарелки гамбургер. Посмотрев на аппетитное мясо, торчащее из булочки вместе с огурцами и помидором, сочным луком и потеками кетчупа, он положил его обратно. Подняв взгляд, он увидел, что жена смотрит ему прямо в глаза.

– Что-то случилось?

– Я же сказал, что нет. Успокойся, все хорошо.

– Почему ты не ешь?

Он уставился на тарелку, и ему стало беспричинно страшно, как это бывает в детстве. Ты смотришь на дверь в туалет и тебе страшно, но не потому, что там монстр с горящими глазами и окровавленной пастью. Он – там, и он пришел за тобой, но родители не смогут тебя защитить.

– Извини, я просто… просто очень устал, прости, – Тэд поднялся из-за стола пошел в спальню, но по дороге заглянул в ванную. Открыв кран с холодной водой, он умыл лицо несколько раз и посмотрел в зеркало. Оттуда смотрел человек, мужчина лет тридцати, ничем не примечательное лицо, в меру короткая прическа, щетина со вчерашнего дня. А в глазах выражение страха.

По спине пробежал холодок, и, проклиная себя за суеверие, он насухо обтер лицо полотенцем и проверил, хорошо ли заперта входная дверь. Пощелкав замком, он задвинул засов и хотел было вернуться в гостиную. В коридоре стояла Вайола.

– Правда, ничего не случилось?

– Да, все в порядке.

– А почему ты закрыл щеколду?

– Успокойся и вернись к столу, хорошо? Я сейчас приду, и мы закончим ужин. Пожалуйста…

Вайола растворилась во мраке комнат. В доме горели две свечи и лампа на кухне. Через окно в стене рядом с дверью синеватым светом светил фонарь. Тэд осторожно выглянул во двор из-за занавески, но ничего не увидел, кроме бликов от фонаря на пенящейся и пузырящейся поверхности воды. Вода была везде: на земле и в воздухе; дождь лил не переставая.

Во дворе было абсолютно пусто, но страх не пропал и не ослабел. Он осмотрел еще раз запоры на двери и снова выглянул в окно. Опять ничего, но его ладони внезапно вспотели, и Тэд едва удержался, чтобы не выругаться. Что это?!

Как ему показалось, живая изгородь соседей напротив едва шевельнулась, но фонарь, один на угол, подчеркнул это колебание. Он продолжал всматриваться в дождливую темень, но больше движения не было. Тогда он осторожно отпустил край занавески и вернулся в гостиную. Свечи здорово укоротились, а притихшая Вайола неподвижно сидела за столом, держа руки на коленях.

Прислушавшись, Тэд немного успокоился. Он сел напротив Вайолы и с неловкой улыбкой взял надкусанный гамбургер. Сквозь глухую дробь капель по железной крыше, раздался тоненький писк автосигнализации.

8

Шуршание подошв было единственными звуками, которые доносились до ушей двух идущих людей. Мужчина шел впереди, как, впрочем, и обычно, а женщина в темных очках плелась сзади.

Вик вдруг остановился. Через несколько шагов земля начинала плавно идти вниз, а в десяти метрах было видно, как спуск превращается в обрыв.

– И как он, по-твоему, здесь проехал? – крикнула Холли. – Сиганул на полной скорости?! Ерунда какая-то…

Следы автомобильных шин, по которым они шли два часа, вели прямехонько к краю и там обрывались. Вик заглянул вниз: высота была около ста пятидесяти футов, но никакой воронки от взрыва и никакого обгоревшего остова там не было. Чуть дальше ничего не было видно: над землей внизу висел плотный серый туман.

– Надо спускаться, – сказал он. – Черт возьми, надо.

– Ты точно спятил! – завопила Холли, увидев высоту обрыва. – Окончательно сдвинулся!

Из-под ее туфли выскользнула пара камешков, и она отпрянула от края. Вик же тер лоб и ходил вдоль обрыва, изредка посматривая вниз. Холли со злостью швырнула на землю сумочку:

– Я не собираюсь туда, ясно?

– Подождешь меня здесь, или иди, куда хочешь.

– Черта с два я уйду! Ты меня сюда затащил, тебе и вытаскивать.

Вик не возражал. Край обрыва тянулся слева направо ровной линией, будто ее отметили по линейке. Взгляд Вика скользнул по ней, пока не уперся в поворот. Кромка делала излом и дальше исчезала в тумане.

– Тебе не кажется странным, что в такой солнечный день этот туман… Короче, что за хрень?!

Пожатие плечами было не самым детальным ответом, но это максимум, что мог сделать Вик. А что, если это не каньон, а яма? Слева край обрыва также делал поворот, так почему бы этим двум линиям не свернуть еще по разу и не сойтись на противоположной стороне, образуя четырехугольную вмятину в земле? На вскидку Вик мог сказать, что ближняя сторона этой фигуры не больше полу мили.

– Что молчишь? Оглох?

– Подожди, – сказал он. – Возможно, ты права, и нам не стоит спускаться. Пока мы не убедимся в том, что другого пути нет. Но нам придется прогуляться еще немного.

– Сколько? – буквально простонала Холли. У нее жутко гудели ноги, мало привыкшие к ходьбе по не слишком твердым поверхностям на каблуках. В любом крупном городе Америки: бетон, пластик, асфальт и дерево – все, что душе угодно, а здесь каблуки прокалывали сухую корку, присыпанную пылью, и их приходилось с усилиями вырывать из грунта.