Правила нежных предательств (СИ)

Есть мужчины, похожие на первый снег — приносящие краткосрочную радость и разочарование. Есть такие, как Федька — лгуны и мерзавцы. Бывают наверное верные и преданные, но я таких не встречала. Макс Буйнов сейчас мне напоминал, способную в любой момент рвануть, бомбу. Рвануть, чтобы начисто снести крышу, считающей себя самой умной и хитрой, Фекле Быковских. И мне реально было страшно сейчас.

— Раздевайся, — приказал Макс, быстро.

— Охренел? Не буду, — по привычке уперлась я рогом.

— Тогда я тебя вытряхну сам из гребаных тряпок, — проревел этот зверь, склоняясь надо мной. Ноздри защекотал аромат разгоряченного самца, срывающий крышу. Я потянула руки к молнии, только не на своих джинсах, а на его. Сглотнула тягучую слюну, и…

Глава 8

Макс Буйнов

Настоящая женщина может простить мужчину, даже если он ни в чём перед ней не виноват.

(из личных наблюдений)

******

— Эй, ты чего это? — спросил я ошалело, когда маленькая ручка поганки крепко вцепилась в «собачку» моего зиппера. — Я не трахаю умственных инвалидок. Вера не позволяет.

— Ты же сам велел раздеваться, — хныкнуло исчадье, и так растерянно на меня посмотрело. Испуганно. Мне даже стало жалко эту сумасшедшую немного. — Я подумала…

— Много думать вредно. Скидывай портки, говорю, пора делать укол. Да и масляное пятно на штанине сексуальности тебе не прибавляет, поверь мне на слово.

— Ты будешь делать мне укол? — округлила глаза Феня, и ротик буквой «О» сложила. Черт, моя реакция на эти ее гримаски и ужимки, пугает. Точнее реакция моего интимного органа. Он снова восстал, как у племенного жеребца, и указательно направил головку в сторону мерзавки — адвокатши. Нет, ну реально, она и вправду считает меня идиотом? Конечно, я еще вчера позвонил лишенному аппендикса юристу и уточнил имя адвоката, которого наняла моя жена. Странно, правда, что я не сделал этого раньше. Наверное эта чертова девка не так уж и не права.

— Прямо в попу?

Этот вопрос вывел меня из раздумий. Надо же, а девчонка то затейница. Интересно, все адвокатессы такие испорченные?

— Что ты сказала? Слушай, я все понимаю… — черт, что я все же прослушал? Она что, мне себя предлагает? — Я польщен, конечно. Обычно женщины не любят анальный секс. Но ты полна неожиданностей, детка.

— Дурак, — заорало небесное созданье, кинув в меня огрызком бутерброда. Неприятно получать объедками в морду, уж поверьте. Я зарычал и бросился на мерзавку, свалил ее на кровать и горько пожалел. Футболочка задралась на ней, являя моему взору самую красивую грудь, которую я когда-либо видел в своей жизни, и розовый животик с аккуратным пупочком, лишенный капли жира и родинку под ребрами, в форме маленькой бабочки. Джинсы затрещали по швам, мать их за ногу. А когда Феня вздохнула, и божественная грудь колыхнулась от ее движения, я побоялся, что у меня в мозгу лопнет аневризма.

— Ты же сама предложила, — прохрипел, пытаясь справиться с возбуждением.

— Я не предложила, а спросила, укол прямо в попу мне делать будешь? — задохнулась госпожа адвокат. И сейчас она не была похожа на наглую заучку, в ней столько было естественной притягательности, женственности и еще черте чего, на что бабы — паучихи заманивают в свои сети глупых мух — мужиков. Волосы цвета спелой пшеницы растрепались, в глазах появился лихорадочный блеск. Ну чисто амазонка. И вот если бы сейчас в ее маленьких пальчиках было копье, она бы пронзила меня насквозь. Это я прочел в полном холодной решимости взгляде. — Ты чертов извращенец. Мерзкий, вонючий, гадский маньяк.

— Ладно. Давай, поворачивайся своей неприкосновенностью, — пытаясь выглядеть равнодушным, хмыкнул я.

— Уж теперь не знаю, стоит ли, — оскалилась Фекла Феофановна, приспуская трусишки на одной из своих «клубничин». Нет, мне определенно не быть медбратом. Меня просто вышибут сразу со службы за домогательства и сексуальные поползновения к пациенткам. — К, таким как ты поворачиваться тылом нельзя.

— По себе людей не судят, — буркнул, втыкая иглу в кругленькую ягодицу. Она вздрогнула, то ли от боли, то ли от ее ожидания. А мой мир перевернулся, потом еще раз. — После того, что ты сделала с мужем, я уж даже и не знаю, как тебе верить? Ты его любила, кстати?

— Иди в жопу, — пыхнула огнем фурия, прижимая пальцами к проколу, пропитанную спиртом ватку.

Я вдруг понял, что хочу быть куском стерильного хлопка, воняющим дезинфектантом. Хочу припасть губами к сладкой «клубничке», и быть пьяным в жопу от счастья, ну и от спирта.

— Слушай, ты меня вводишь в дилемму. То иди в жопу, то не иди. Ты уж определись.

— Буйнов, почему весь наш разговор сегодня вертится только вокруг задниц? Этот орган так тебя заводит? Мы с тобой повязаны. Поможешь мне обуть эту ушастую жопу — моего мужа?