Правила обмана

— Мы говорили вчера по телефону.

— Господин Шмидт?

— Да. — Джонатан поставил коробку на стол. — Кричите, — сказал он. — Давайте, это ваш шанс. Зовите секретаршу.

Хоффман сидел неподвижно, словно окаменел. И молчал.

— Не можете, да? — продолжал Джонатан. — Не можете рисковать, а то придет полиция, и я им расскажу все, что знаю о проекте, которым вы занимаетесь совместно с Эвой Крюгер.

— Здесь вы правы, — тут же сказал Хоффман. — Но это палка о двух концах: я не могу кричать, а вы не сможете заставить меня говорить. Никак.

— Я хочу знать только одно: чем она занималась.

Хоффман скрестил руки на груди:

— Садитесь, доктор Рэнсом.

Джонатан осторожно приблизился к столу и сел на стул, слегка поморщившись, когда заткнутый сзади за ремень «ЗИГ-Зауэр» прижался к позвоночнику.

— И как это все происходит? Компания в компании? Секретный проект? Так?

Хоффман пожал плечами, что означало — спрашивать бесполезно.

— Оставьте эти догадки.

— Я полагаю, вы производите что-то, что не должны производить, и передаете это что-то кому-то, у кого этого не должно быть. Вопрос в том, что это? Пистолеты? Автоматы? Ракеты? А иначе зачем вам такое прикрытие? В производственной зоне я видел закрытое помещение с надписью «Тор». Что означает «Термические операции», да?

Хоффман наклонился вперед. Его радушие мгновенно испарилось.

— Вы даже не представляете, куда влезли.

— Почему же? Немного представляю. Насколько я знаю, вы подцепили Эмму в прошлом году, когда мы были в Ливане. Думаю, у вас есть свой человек в организации «Врачи без границ», который содействовал моему переводу в Европу.

— Все началось задолго до Ливана, — сказал Хоффман.

— Нет, — резко возразил Джонатан. — Все началось в Бейруте. Именно там Эмма сделала свой выбор. — Вот откуда были ее головные боли, ее депрессия: она принимала решение. Джонатан уверял себя, что ошибки быть не может. — Она ездила в Париж, чтобы встретиться с вами?

— Ах да, Париж. Помню-помню. Эти ваши бесконечные звонки, когда вы пытались дозвониться до нее в гостиницу. Мы должны были их переадресовать, но у технической службы возникли некоторые проблемы. Жаль, конечно. Она говорила, что подружка прикроет ее и что вы ей доверяете. Вижу, что это не так.

Джонатан проигнорировал эту колкость:

— На кого вы работаете?

— Достаточно того, что я скажу: мы — влиятельная группа. Посмотрите вокруг. У вас «мерседес». Да и деньги, как я полагаю. Вы видели дом Блитца и наши владения здесь. — Сейчас Хоффман очень напоминал страхового агента, который уговаривает клиента согласиться на полный страховой пакет. — Боюсь, вам придется довольствоваться тем, что вы знаете.

— Не сегодня.

— Хватит, доктор Рэнсом, — строго произнес Хоффман. — Покиньте этот кабинет и эту страну. И я постараюсь, чтобы полиция уничтожила ордер на ваш арест. Уезжайте немедленно и навсегда. У вас еще есть время выйти из этой опасной игры.

— И вы отзовете парня, который стрелял в меня прошлой ночью?

— Насчет этого ничего не могу сказать.

— А насчет полицейских, которые пытались украсть Эммины вещи, тоже ничего не знаете?

— Этих полицейских мы наняли, но они оказались не в меру ретивы. Однако хочу заметить, что вы вышли из этой схватки в значительно лучшем состоянии, чем они.

— Тогда кто убил Блитца?

Хоффман на секунду замешкался, затем вздохнул, и у него задергалось веко.

— Люди, чьи взгляды не совпадают с нашими.

— То есть они не считают «Тор» такой уж удачной затеей? А вдруг они не захотят отпустить меня на все четыре стороны?

— За них я не отвечаю. Если покушались на вашу жизнь, то, по-моему, потому, что они считают, что вы работаете вместе с вашей женой.

— Хотите сказать, работаю на вас?

Хоффман потер лоб. Очевидно, ему не особенно понравилась эта мысль.

— В любом случае здесь я не могу вам помочь.

— Ценю вашу честность, — сказал Джонатан, — но, к сожалению, мои проблемы она не решает.

Хоффман заложил руки за голову и откинулся на спинку кресла, давая понять, что официальная часть встречи закончена и теперь можно поговорить неформально.

— Сочувствую вам, доктор Рэнсом. Самое тяжелое — это неведение. Мой брак не продлился и трех лет. А вы выдержали восемь. Не многим такое удается.

Временами, когда он говорил, его глаза начинали быстро-быстро мигать. Глазное заикание. Странный тик, он напомнил Джонатану человека, которого он знал много лет назад.

— Повторяю мое предложение, — продолжал Хоффман. — Уходите, уезжайте из страны как можно скорее. Мы не желаем вам зла, в нашей истории вы — один из хороших парней. Сами того не подозревая, вы нам здорово помогли. Обещайте, что не станете разнюхивать, чем мы занимаемся, и я отзову легавых.

— Слово даете?

— Да.

Хоффман говорил и мигал, его веки дергались несколько секунд. Наконец Джонатану удалось связать имя и лицо: пять лет назад, может, даже чуть больше… но он узнал его!

Задолго до Ливана.

— Я вас знаю.

Хоффман промолчал, только на щеках у него выступили красные пятна.

Джонатан продолжил:

— Вы — Маккенна. Из королевской гвардии, были откомандированы в миротворческие войска ООН в Косово. Майор, верно?