Правила Рамсфелда. Как выиграть в бизнесе, политике, войне и жизни

Когда одна из наших дочерей была на старших курсах, она попросила меня дать какие-то советы по вопросам карьеры. Если подумать, я не помню, она сама меня попросила или я вызвался дать несколько советов по собственной инициативе, – и то, и другое было возможно. Как многие молодые люди, она интересовалась, следует ли ей работать в избранной ею сфере производства, следует ли ей поселиться в нашем родном городе Чикаго либо в Вашингтоне, округ Колумбия, либо где-то еще. С моей точки зрения, она не задала вопрос главной важности: не где ей следует работать, а с

кем?

На протяжении всей моей карьеры мне повезло быть в контакте с самыми лучшими умами нашей страны, да, по сути, и всего мира. Я наблюдал, прислушивался и учился. В результате становился лучшим сотрудником аппарата, а в конечном счете и лучшим руководителем. Это также делало мою жизнь намного более интересной, чем я даже мог предположить, уходя с действительной военной службы во флоте в 1957 году в возрасте 25 лет, имея жену, ребенка, но не имея ни денег, ни связей, ни работы.

Я получил свою первую работу после демобилизации из флота, обратившись в службу занятости в Принстоне, в университете, в котором я получил образование. Случилось так, что Дэвид Деннисон, конгрессмен из Уоррена, штат Огайо, обратился в университет с просьбой подыскать ему кандидата на должность помощника по административным делам. А у меня всегда был интерес к политике и государственной службе, поэтому я помчался из Чикаго в Вашингтон (округ Колумбия) на собеседование.

Дэйв Деннисон точно соответствовал моим представлениям о том, каким должен быть конгрессмен. Он был очень и очень порядочным человеком, который считал для себя великой честью представлять народ своего округа на северо-востоке Огайо. Я был в восторге, когда он предложил мне работу.

Однако охвативший меня трепет от осознания возможности работать на Капитолийском холме быстро угас от того факта, что я не имел ни малейшего представления о том, как мне выполнять свою работу. Я был зеленым салагой. Я никогда в жизни не работал в учреждении, вообще в каком-либо учреждении. После выпуска какое-то время служил в морской авиации. Мне казалось почти невероятным, что я могу справиться с объемом и разнообразием возложенной на меня работы – отслеживание всех законодательных актов, работа с корреспонденцией из избирательного округа, составление речей и организация радиопередач. Темп работы с учетом моей неопытности изматывал меня до изнеможения к концу дня. Бывало, я возвращался домой в очень возбужденном состоянии.

На протяжении всей моей карьеры мне везло потому, что я вращался среди умных и опытных людей. После работы у Деннисона, например, я работал у энергичного молодого конгрессмена из Мичигана по имени Роберт Пол Гриффин, позднее избиравшегося в сенат США. Мое соприкосновение с Гриффином в какой-то мере помогло изменить ход истории. Когда я победил в моей первой гонке по избранию в конгресс, Гриффин пригласил меня присоединиться к нему в его бунте реформаторов против руководства республиканского меньшинства в палате представителей еще до приведения меня к присяге. Кандидатом, которого он поддерживал для продвижения на пост руководителя республиканского меньшинства в палате представителей, был его друг и земляк из Мичигана Джеральд Форд. А последовавшая за этим моя дружба с Фордом, которая началась в 1962 году, изменила ход моей жизни – и в каком-то смысле его собственной. Действительно, это так. Ведь Ричард Никсон не выбрал бы Форда в качестве вице-президента через 11 лет, если бы мы не убедили Форда баллотироваться на пост руководителя республиканского меньшинства в палате представителей в 1964 году.

Будучи еще молодым членом комитета по науке и астронавтике палаты представителей в конгрессе, я имел возможность познакомиться с блестящим ученым, бывшим немецким экспертом в области ракетостроения Вернером фон Брауном. Известный одно время как «ракетчик Гитлера», доктор фон Браун был одним из создателей ракеты «Фау-2», которая убила сотни англичан во время Второй мировой войны. В конце войны его использовали Советы, но он уехал в Соединенные Штаты и внес свой вклад в успехи космической программы США[4]. Фон Браун оказал влияние на мой интерес к баллистическим ракетам – угрозе, которую они представляли, равно как и возможностям, которые они давали. Годами позднее я стал ратовать за систему противоракетной обороны для Соединенных Штатов частично в результате полученного ранее опыта.