Правильные мечты

  - Мои - не знаю. Я вообще-то один живу. Ну, или иногда вдвоем с Милкой, - случались моменты, забирал он ее на какое-то время к себе, разбавить свою холостяцкую жизнь заботами о ребенке. Чаще после размолвок с родственниками, а иногда и просто под настроение. Но в основном его берлога обычно пустовала, служа Вадиму лишь ночлегом, да и то не всегда. Был, кстати, период, когда Степка пытался пристроиться и использовать личное Вадькино жилье для устройства гульбищ и разврата, но Вадиму это сразу не понравилось. В квартире и без того с порядком всегда была полная напряженка, убираться он не любил, да и не очень-то и умел, а после таких развлечений она стала напоминать вообще какой-то бомжатник. Так что халяву брату он прикрыл быстро, отправив того для своих утех хаты снимать. И сейчас получалось так, что Инка - это, пожалуй, первая девушка, которую он собирался пригласить к себе. - Кроме меня, там больше никого нет, - заверил он ее, - а я тебе буду очень рад.

  - Один живешь? - с удивлением переспросила Инна. - Снимаешь, что ли?

  - Нет, своя.

  - Ипотека?

  - Ну, - замялся он, не зная как, не вдаваясь в подробности жизненных перепетий его семьи, короче объяснить, что это что-то типа наследства. Да и зачем ей эта информация? - Да, - ответил, не заморачиваясь, пусть будет кредит.

  - Молодец, - с уважением похвалила она его и сразу согласилась. - Хорошо, давай к тебе.

  Милка, все это время прыгающая неподалеку, затормозила и со счастливым видом вклинилась между Вадимом и Инной, взяла обоих за руки своими маленькими ладошками.

  - Дома можно чай с конфетами попить, - с оптимизмом влезла она в разговор. - Там много всяких, я уже посмотрела. Ты какие любишь? - задрала она голову в сторону Инны. - Шоколадные или сосательные? Или ириски? Ириски тоже есть.

  - Не знаю, - пожала плечами Инна, - наверное, ириски и еще мармелад.

  - Мармелад? Мармелад вроде тоже есть, - задумчиво на полном серьезе ответила Мила. - Не мишки-харибо, конечно, но какой-то точно должен быть. Мишек любишь?

  - Мишек люблю, - засмеялась Инка.

  - И я. Они жуются. И червяков тоже.

  Вадим нахмурился. Мишки, червяки, ириски. Кажется, эта шмакодявка намылилась вместе с ними. Не подумал он что-то, что эта мелочь будет уши греть, когда разговаривал с Инкой. Впредь надо следить за словами. Время летит, и не заметил совсем, как дочь выросла уже и начала все больше и больше лезть туда, куда не следует. Чтобы избежать лишних вопросов и недовольств, не стал сразу разочаровывать ребенка, что никакие чаи с леденцами и мармеладом ей сегодня не светят. Пусть с бабкой конфеты свои разбирает. Милка этой ночью им в компанию вот абсолютно была не нужна.

  Обиды и возмущения начались, когда они добрались до дома Вадькиного отца и мачехи. Милана, почуяв, что от нее наглым образом хотят избавиться, встала в позу и наотрез отказалась выходить из машины.

  - Я поеду с вами, - упрямо заявила она.

  - Куда? Мы никуда не едем, я просто провожу Инну домой.

  - Значит, я поеду с тобой провожать.

  - Не поедешь.

  - Поеду.

  - Нет. Мил, быстро вылазь. Не зли меня, - Вадька и в самом деле начал злиться. - Тебя что, как маленькую вытаскивать и на руках тащить?

  - Нет.

  - Выходи, сказал, никуда ты не поедешь, - потянул дочь за рукав.

  Милана возмущенно оттолкнула отца и, состроив недовольную мину, все же вывалилась из машины, развернувшись, со всей силы хлопнула дверцей и помчалась к подъезду. Надутая, сначала демонстративно молчала, а в лифте разразилась истерикой.

  - Ты мне врешь, ты не провожать ее поедешь, ты с ней к нам домой пойдешь, - закричала она на Вадима. - Я что, глухая? Я же все слышала. Не надо мне врать. Обманщик. Ты с ней будешь. Зачем врешь?

  Последние слова возмущения прозвучали уже у двери квартиры, а потом и в самой квартире.

  - Что случилось? - на шум тут же коршуном влетела в прихожую мачеха.

  - Мам, он врет. Он постоянно врет, - из детских глаз моментально выкатились крупные слезы. - Он сейчас с ней в наш дом поедет, а меня сюда привел.

  - С кем с ней? Куда? - ничего не могла понять женщина.

  - Ни с кем я никуда не еду, - буркнул недовольно Вадим, - Мил, прекрати концерт закатывать. Раздевайся, - стянул с дочери шапку.

  - Не прекращу, - вырвалась Милка. - С Инной он едет. Туда, к себе, к нам. В ту квартиру. Обманщик. Говорил, что она ему не нравится совсем, а сам. Сам только возле нее бегает и улыбается. Пойдем с нами гулять на елку... Мы тебя подождем... - ехидно передразнила, припоминая Вадиму, как он уговаривал учительницу пойти с ними. - Три часа ждали! Сегодня вообще из-за нее в театр опоздали.

  - Вы не были в театре? - мачеха оглянулась растерянно на Вадима. - Какая Инна?

  - Были, конечно, - ответил он, - мы... - но Милка своей гневной тирадой не дала вставить отцу и слова.

  - Были, но опоздали. После третьего звонка пришли, пока этих ее засранцев ждали. Все уже смотрели спектакль, а мы в туалете бегали и искали во что переодеться. Как придурки, честное слово.

  Рассказ Миланы был до того сумбурным и непонятным, да еще сквозь слезы, что мачеха даже забыла сделать замечание по поводу неподобающего лексикона дочери.