Правитель империи

Ночью, когда бой немного стих, на КП неожиданно появился генерал. Нас разбудил своим докладом комбат. Генерал обнял его, вручил ему и еще двум бойцам медали „За отвагу“. Потом спросил, где медсестра, которая вытащила с поля боя пятьдесят раненых. Комбат позвал Олю. „Спасибо, дочка, — сказал генерал и поцеловал Олю. — Ты вернула нам сегодня полроты бойцов. За твой подвиг властью мне данною награждаю тебя медалью „За отвагу““. Тут Оля вся побледнела и стала падать. Генерал подхватил ее на руки, спросил: „Что с ней?“ Комбат сказал, что не знает. Тогда я набралась храбрости и сказала, что медсестру Ольгу Кальченко ранило в правый бок, и когда я ее перевязала, она продолжала выносить раненых из-под огня. Генерал долго молчал, глядел на Олю, которую уложили на комбатовскую койку.

Наконец сказал: „Она же сама и трех пудов не весит, а спасает, тащит на себе таких здоровенных мужиков, как мы. Легкая мишень для немца, открытая мишень. Отставить медаль „За отвагу“. Награждаю тебя, медсестра Ольга Кальченко, орденом „Красной звезды““. Тут адъютант что-то зашептал генералу. „Ну и что же, что нет орденов? Я ей свой вручу“. Снял со своей груди орден и прикрепил его на Олину гимнастерку. А когда уходил, приказал: „Отправьте медсестру в госпиталь“.

Когда я попала в медсанбат, разыскала Олю. Лежим рядом.

И у нее и у меня ранения легкие. На мой вопрос, какая самая важная армейская профессия, Оля отвечает — окопная медсестра.

Потом смеется, говорит, что снайпером быть, наверное, тоже неплохо. Мечтаем быстрее выбраться из медсанбата и вернуться в свой полк.»

Письмо третье 16 октября 1942 года. Мамаев курган:

«Витюшенька, мальчик мой ненаглядный! Я назвала тебя Виктором. В переводе с греческого это означает „Победа“. Так хотел твой отец. Он верил в нашу победу, думал, что она совсем рядом. Я тоже верю в нее. Но сколько крови еще прольется, сколько жизней уйдет, прежде чем она свершится.

Сегодня я родилась заново. Мой новый крестный отец — наш комбат Иван Петрович Варенцов. Сейчас вечер. Сидим в штабной землянке, ужинаем. Комбат, начштаба, еще несколько человек пьют свои фронтовые сто грамм, Оля и я заваренный до черноты чай.