Марк Айрис

Правление Штормов

Пролог.

1434 г., двадцать восьмой год Правления Знамен, осень.

Южный Ирртион.

Глубокий отпечаток грубого сапога успел наполниться водой. Сави отвел в сторону мокрую ветку, пытаясь разглядеть направление, и поморщился, когда сверху на него посыпались холодные капли.

Следы вели на запад. Солдат неуверенно оглянулся в сторону лагеря, но все-таки решился и зашагал дальше. Далеко отойти сослуживец не мог, так что…

Он и не ушел. Сперва показалось, что впереди под деревьями кто-то набросал ворох тряпок, и лишь спустя вдох стало понятно, что это. А спустя два пришло сознание, что тело лежит здесь совсем недавно, а значит и убийца где-то неподалеку.

Сзади чуть слышно хрустнули листья.

Сави ничком бросился на землю. Раздался глухой звук, и когда он поднял голову, из дерева напротив торчала тонкая стрелка с разноцветным оперением. Древко вошло в ствол на четверть длины.

Он быстро откатился в сторону. Вскочил на ноги, выхватывая оружие, и едва успел отбить удар острием копья в бок. И еще один.

Нападавший резко сменил тактику и отступил на несколько шагов. Чуть прищурил глаза. Желтые, не человеческие. И медленно двинулся по кругу, обходя солдата. Сави, не опуская меч, поворачивался вслед за его движением. Черные волосы облепляли блестевшее от пота лицо противника, и стало заметно, что при ходьбе он заметно припадает на правую сторону. И вообще движется далеко не так уверенно, как его сородичи в родном лесу.

Иррты. Нелюди.

Желтоглазый пару раз крутанул в руках длинную духовую трубку, острие которой, как прекрасно знал Сави, пробивало и более прочный доспех, чем у него. И к следующему выпаду он был готов, быстро отпрянув назад от целящего в бедро наконечника.

А к чему он готов не был, так это к тому, что проклятая тварь специально рассчитала не только его движение, но и место, и солдат запнулся о выступающие корни деревьев.

Первый удар настиг его еще в момент падения, острие скользнуло по ребру и пригвоздило край нагрудника к земле. В спину краем ткнулось что-то твердое. Сави отмахнулся мечом, не попал, в панике пнул куда-то ногой и, кажется, попал – иррт подавился выдохом и отшатнулся, прижимая ладонь к правому боку. Но почти сразу выпрямился и вновь бросился на солдата.

Сави не успел подняться, но свободной рукой нащупал возле себя щит, на кромку которого он приземлился. Этого погибшего или может кого-то из сотен других, кто встретил смерть в ненавистном лесу. Отчаянным движением солдат подхватил щит и в последний момент закрылся им, бросив меч.

Удар сверху был настолько силен, что острие пробило защиту, и наконечник царапнул шею солдата. Иррт навалился сверху всем весом, стремясь вдавить оружие глубже. Сави чувствовал, как по коже капля за каплей потекла кровь, и сжал зубы, стараясь отбросить противника. Но неизвестная людям древесина, из которой иррты делали свои копья-трубки, зачастую превосходила крепостью даже сталь мечей, и была уж точно прочнее древесины щита, которую она понемногу прорезала.

Сави поднял глаза поверх окантовки. Желтоглазый уловил в взгляде солдата обреченность, и губы иррта начали расползаться в улыбке.

Как вдруг он резко дернулся и мешком свалился на щит. Сави забарахтался, скидывая с себя обмякшее тело. И, еще не веря в свое спасение, с трудом встал на ноги. Мельком глянул – из спины иррта торчали два арбалетных болта.

– Цел? – окликнули его.

Свои. Сави неуверенно кивнул. Когда в глазах перестало рябить, он различил стоявшего напротив такого же, как он, солдата. Почти такого же, форма была явно получше, а нашивки говорили о…

Но прежде, чем он успел осознать, о чем, как к нему в сопровождении еще шестерых бойцов подошла фигура в белых одеждах, и Сави оказался на коленях. Движение было естественным, как дыхание, инстинктивная тревога при виде сверкнувшей неподалеку молнии или улыбка ребенка, обнимающего мать.

– Г-госпожа… Хвала Пятерым!

Арбалетчик неодобрительно глянул наверх, на тучи: начинался дождь.

– Новобранец? – наполовину вопросительно, наполовину утверждающе поинтересовался он.

И, дождавшись кивка, повернулся к женщине в белом:

– Молодой еще, – извиняющимся тоном пояснил он. – Ветераны-то меньше, чем по трое не ходят.

– Он ранен, – заметила женщина. – Выделите ему сопровождающего до лагеря.

– Да, госпожа.

…почти всю дорогу обратно Сави провел как в тумане. Но потряхивало его не от запоздалого осознания опасности и не от потери крови.

Богиня! Он, простой Сави Аргалей, сын кожевника, вживую видел саму богиню!..

***

Дождь зарядил с удвоенной силой. Дым от пожарищ прибило к земле, и он влажной пеленой растекся по лесу, въедаясь в одежду и горча на языке. Но никто не жаловался. Дым был куда приятнее запаха крови и смерти.

Против имперской армии на защиту своей земли и домов встали все жители небольших обособленных поселений, а после и прибывшее из глубин Ирртиона войско, но люди молились куда более сильным богам. И боги эти шли во главе армии.