Правление волков

Они спустились в лаборатории на лязгающем латунном лифте. Темные комнаты и узкие коридоры производили не особо радужное впечатление, зато гарантировали конфиденциальность. Николай был благодарен за те несколько минут перерыва, что позволили ему собраться с мыслями. В него стреляли множество раз и попадали неоднократно, превратили в теневого монстра, и даже пыталась проткнуть ножом для бумаги одна во всех отношениях приятная молодая леди, которой не понравились его попытки прочесть ей романтический сонет. Но если начистоту, сколько вообще слов рифмуется со «сто строк Анне»[4]? А еще он был почти уверен, что старший брат пытался его отравить, когда ему было двенадцать. Но в этот раз смерть была близка как никогда. Демон внутри него все никак не успокаивался. Он тоже почувствовал близость смерти и помнил, как оказался в ловушке, бессильный, пока они пикировали на землю.

Что бы произошло, если бы Николай выпустил демона на свободу? Помогло бы это ему? Смог бы он его контролировать? Риск был слишком велик.

Они устроились за столом в одном из кабинетов с чертежами, и Женя принялась осматривать его затылок, а Давид – заваривать чай.

– Почему мой ведущий ученый суетится вокруг чайника? – спросил Николай.

– Потому что ему не нравится, как заваривают чай все остальные, – объяснил Адрик, вынимая жестянку с шоколадным печеньем из шкафа и ставя ее на стол.

– Я написал инструкции, – сказал Давид, откидывая растрепанные волосы со лба. В тусклом свете лаборатории он казался еще бледнее. Как бы Николай ни ценил рвение Давида, фабрикатору не помешал бы отпуск.

– Любовь моя, – мягко сказала Женя. – Никто не заваривает чай в семнадцать шагов.

– Заваривает, если хочет сделать все правильно.

– Поговорите со мной о моих ракетах, – вмешался Николай.

Надя поставила на стол поднос с различными чашками и блюдцами, по большей части щербатыми, хотя роспись в виде золотых колибри была превосходна. Николай подозревал, что это остатки из коллекции Крыгина, жертвы его зачастую буйных гостей.

Давид с Надей посмотрели на Женю, которая милостиво кивнула.

– Можете приступать.

– Что ж, – начал Давид, – ракета, по сути, очень простая штука.

– Как чашка чая? – невинно спросила Леони.

– Вроде того, – согласился Давид, не заметив озорной блеск в ее глазах. – Любой ребенок сможет ее построить, если у него есть сахар и нитрат калия.

Женя одарила Николая подозрительным взглядом.

– Почему мне кажется, что ты так и делал?

– Конечно, делал. Если есть возможность, нужно ее использовать. Помнишь люк в западной бальной зале?

– Да.

– Он был там не всегда.

– Ты проделал дыру в потолке?

– Маленькую.

– Тем фрескам сотни лет! – воскликнула Женя.

– Иногда приходится ломать традиции. В буквальном смысле. А теперь не мог бы кто-нибудь, пожалуйста, отвлечь Женю?

Надя села чуть прямее.

– С ракетами возникает три проблемы. Установить заряд, не взорвав. Запустить, не взорвав. Нацелить, не взорвав.

Николай кивнул.

– Я уловил идею.

– Нам пока удается выполнить два пункта из трех, но не все три, – сказала Леони, сияя солнечной улыбкой, особенно яркой на фоне ее коричневой кожи. Ей каким-то образом удалось преподнести все так, словно это хорошие новости.

Николай знал, если бы они смогли довести до ума ракеты, это бы все изменило. Силы Равки и Фьерды в воздухе были приблизительно равны. Но у Фьерды было то, что можно назвать решительным преимуществом на земле. Ракеты позволили бы Николаю наносить удары, держа войска далеко от линии фронта, а еще они стали бы подходящим ответом танкам. Война велась бы на расстоянии.

– Насколько большими могут быть эти ракеты? – спросил Николай.

– Достаточно большими, чтобы сровнять с землей целую фабрику, – ответил Давид. – Или половину городского квартала.

В комнате внезапно стало очень тихо; осознание того, что они обсуждают, накрыло их, и даже воздух, казалось, сгустился от понимания, к каким последствиям может привести их сегодняшнее решение. «Дай мне шанс показать тебе, что может быть», – сказал как-то Николай Зое. Он имел в виду мир. Компромисс. А не это.

– А какова дальность? – спросил Николай.

– Я точно не знаю, – сказал Давид, – проблема в весе. Сталь слишком тяжела. Алюминий, скорее всего, тоже. Они сгодятся для испытаний, но если мы собираемся пустить ракеты в бой, нужен более легкий металл.

– Например?

– Титаний легче и одновременно прочнее, – вставила Леони. – И он не разрушается.

– А еще он более редкий, – заметила Надя, накручивая прядь своих светлых волос на палец. – И у нас в запасе его не так много.

– Мы серьезно обсуждаем это? – тихо спросила Женя.

– Я сделаю тебе такие ракеты, которые мы тестируем сейчас, – сказал Давид. – Но даже если мы добудем еще титания, я не стану делать их больше.

– Могу я спросить почему? – задал вопрос Николай, хоть и полагал, что ответ ему известен.

– Я не стану изготавливать ракету, способную уничтожить целый город.

– А если нам нужна всего лишь угроза?

– Если мы построим ракету, – пояснил Давид, – на этом все не закончится. Так никогда не бывает.