Право на любовь

Я зажмурилась, потерла виски, пытаясь понять, в какой момент перестала контролировать заклинание. Я ведь заметила странность происходящего, но изменить уже ничего не смогла, с головой окунувшись в омут безумия. Бррр… мерзкое ощущение.

Как я вернулась? Меня вернули? Мужчина. Дракон. Из восточного клана. Был ли он на самом деле? Или со мной пошутила разыгравшаяся фантазия? И если он был, то куда потом исчез? Я внимательно осмотрелась, но, ожидаемо (никудышный из меня траппер), не обнаружила никаких следов. Странно.

Медленно, стараясь не делать резких движений, я потянулась к дорожному мешку. Замерла, осознавая, что чужак, похоже, все-таки мне не привиделся, иначе кто принес на поляну брошенную мной в лесу сумку?

Хаос, вечный и нетленный! Я неловко пошевелилась, и потревоженная голова отозвалась радостным звоном, разом прогнав все посторонние мысли.

Зубами распутала завязки, вытряхнула содержимое на землю. В нос ударил густой терпкий смрад. Одна из «небьющихся» склянок треснула (неужели когда я споткнулась и «удачно» приложилась об корень?). Зелье растеклось, испортив травы и порошки в холщовых мешочках — теперь только выбросить.

Голову сдавило тисками, заставив отодвинуть подсчет убытков на более подходящее время.

Я вытащила из кучи малы черный матовый пузырек, залпом осушила. Недовольно поморщилась. Горько. Но мне полегчало: голова перестала болеть, решив остаться целой и на своем законном месте.

Следующей вещью, привлекшей внимание, оказался знакомый браслет-накопитель. Я застегнула артефакт на запястье, с досадой отметив, что он наполовину пуст. Мда, Лана, некоторые вещи в подлунном мире никогда не меняются. Например, твоя лень. Магия тонким ручейком потекла из браслета, заполняя дыры в рваной ауре. Жаль, что у браслета маленький запас.

Я перебралась к Рику. Меченый спал. Глубоким целебным сном. Лицо дракона утратило пепельную серость. Дыхание стало ровным и глубоким. Раны хоть и не затянулись до конца, но больше не представляли угрозы для жизни.

Поздравляю, Лана! Твое безрассудное поведение все же принесло положительные плоды.

Я решила не будить дракона. Чтобы поправиться, ему необходим отдых. А мне бы неплохо заняться обустройством временного лагеря: сколько же можно валяться на сырой земле! Несмотря на начало лета, ночью прохладно — недолго и простудиться. Только насморка нам не хватало для полного счастья!

За последующий час я смогла соорудить более-менее приличную постель из еловых веток да набрать немного хвороста — маловато для уютной ночевки, но сил на большее не хватило. Я чувствовала себя волом после весенней пахоты. Тело, измученное утренними экспериментами с магией, жаждало покоя и сна.

Хорошо, что неизвестный доброхот притащил на поляну мешок со снаряжением: я не уверена, что смогла бы отыскать в лесу брошенные вещи, скорее уж, сама заблудилась. В туго набитой сумке обнаружились два теплых одеяла, кулек сухарей, короткий нож и парочка полезных мелочей. Например, запасная рубашка, которую я тут же без сожаления разорвала на бинты. Руки под пропитанной мазями тканью ныли и щипали — когда ломала ветки, я разодрала в кровь покрытые язвами ладони. С болью приходилось мириться: раны от колдовства заживают гораздо медленнее и неохотнее, чем нанесенные обыкновенным мечом. В этом плане Рику повезло: Альтэсса Запада самоуверенно ограничился призванием чистого[3] клинка.

Пока я занималась делами, солнце опустилось ниже, пронизав лес косыми янтарными лучами. Стало прохладнее. Появились комары, набросившиеся на меня с прожорливостью великанов, пару месяцев просидевших на голодном пайке. Воздух звенел от тонкого пронзительного писка. Я не успевала отмахиваться от роя окруживших меня насекомых. Проклятые кровососы добирались до всех открытых участков, а иногда прокусывали даже сквозь одежду. Вскоре у меня зудело везде, где только можно, и я едва удерживалась, чтобы не чесаться.

Сдавшись, я развела небольшой костерок, хотя и собиралась приберечь хворост на ночь. Несколько веток можжевельника, брошенные в огонь, распространили над поляной сладковатый аромат, напрочь отбивший у комаров аппетит, и принесли мне желанное спокойствие. Укутавшись в одеяло, я смотрела на пламя, жадно пожирающее скудные запасы хвороста, и пыталась размышлять о недалеком будущем, благо свободного времени было предостаточно.

Странно, но бедственное положение, в котором я оказалась, совершенно не тревожило меня. Возможно, я просто устала от волнений: минувшие дни оказались богаты на события и переживания, а теперь, когда угроза слегка отступила, на смену напряжению пришло опустошение. Отрешенность.

Весело подмигивающий огонек дарил лживое ощущение уюта и безопасности. Беззаботно, сонно перекликались птицы. О чем-то мирно шептал ручей. Мысли в голове медленно и неторопливо приобретали кристальную четкость.