Право на месть

Тремя гигантскими скачками преодолев расстояние от насыпи до леса, Данил, проломив тушей комбинезона подлесок, влетел под деревья. Присел – над головой вжикнула шальная, сбив пару веток… Слева и чуть в глубине заметил здоровенное дерево, толстое, в два-три охвата, разлапистое… идеально для снайпера! Винтовку за спину, продрался сквозь бурелом, подпрыгнул, ухватился за сучок, начал карабкаться вверх, временами бросая взгляды влево-вправо, пытаясь разглядеть сквозь деревья позиции своих бойцов. Ага… вон двое… и вон, чуть подальше… а вон трое сразу, один за пулеметом, двое с боков страхуют… и еще дальше шевеления видны – но уже смутно, неразборчиво, мельком. Лес хоть и осенний, листья почти облетели, немного открывая обзор – но из-за густо торчащих стволов и мешанины веток видимость все равно сильно ограничена. Из леса тракт и пространство около него более-менее видно, а вот в лесу меж стволов или, тем более, с тракта в лес – бесполезно смотреть. Однако из того, что видно, общее представление составить все же можно. Как и предполагал Добрынин, группы распределились двумя полукольцами, охватывая правый и левый фланги тракта. Что там на левом фланге – отсюда не видать, насыпь частично скрывает, а еще больше – серый смог, густо висящий над полем. Но то, что творится с этой стороны, более-менее понятно. Бойцы, укрывшись за деревьями, втиснувшись между корнями, били в просветы между стволами на любое движение. Иногда попадали, иногда – нет… Чаще, однако же, попадали – пространство между трактом и лесом было довольно плотно усеяно телами бойцов противника. Сколько их там ехало?.. Четыре кунга? Шестьдесят-восемьдесят человек. Больше половины уже мертвы – а вот сейчас, похоже, и остальным конец…

За те несколько минут, что Добрынин ломил по лесу и лез на дерево, танк задачу свою выполнил. Едва умостившись на суке, и уложив винтовку поудобнее, Данил услышал мощный пушечный удар со стороны тракта – и затем еще более мощный взрыв. И сразу же – частый стук крупнокалиберных пулеметов с насыпи, когда за работу принялись броневики.

– Цель уничтожена! Всмятку! Под откос снесли! – донеслось на штабной частоте. – Уходим дальше по тракту! Еще задачи будут?

– Принято! – быстрее, чем Добрынин, экипажу танка ответил Фунтиков. – Пройдите километров пять дальше, проверьте дорогу. Может замыкающие у них остались, не полезли в драку, или еще чего… Валите всех, кто попадется, наших там нет!

– Принял. Выполняю.

Добрынин приник к прицелу, ощупывая тракт и пространство до леса. Разгром каравана заканчивался. Братство еще огрызалось, но бойцы наверняка уже поняли, что живыми их не выпустят. Танк ушел, его рев, еле различимый за грохотом очередей, удалялся, слышался все дальше и дальше… Теперь работали броневики. Добивали. Противник выметался метлой, подчистую. До сего момента еще получалось более-менее успешно скрываться в высокой траве… Но теперь она не могла укрыть от огня с возвышенности. Коробочки раскатывали по верху, словно адские колесницы, накрывая пространство полностью, секли короткими прицельными очередями в четыре пулемета, выбивая все живое. Уже прошло по связи предупреждение – не лезть на поле ни в коем случае – и стрелки на броне работали без опаски подстрелить кого-то из своих. Данил, отдав приказ на штабной частоте, теперь шарил по полю боя оптикой, страхуя броню, выцеливая тех, кто попытается врезать поверху насыпи из гранатомета… Нашлось несколько охотников. Добрынин уложил на землю двоих, третьего упустил – но тот и не попал, слишком уж торопился сделать выстрел. Болванка, дымя реактивной струей, прошла в двух метрах от корпуса – и стрелка тут же снял кто-то из снайперов. По стрелкам из РПГ работали сейчас не только снайпера… На поднимающейся для изготовки фигуре скрещивалось по пять-шесть очередей, так что шансов у них не было. Кроме того, Данилу пришлось сделать несколько выстрелов, добивая тех, кто все же сумел отчаянным броском достичь опушки – хотя, на таких можно было бы и не тратить патроны. В лесу было кому их встретить, каждого такого бегуна били в десяток стволов, рвали в клочья, не оставляя не единого шанса выжить.

Пять-семь минут – и стрельба постепенно начала стихать, и даже одиночные выстрелы хлопали все реже и реже. Теперь – осторожная зачистка, поиск раненых, подведение итогов… И своих нужно осмотреть, оказать помощь, потери подсчитать – хотя Данил все же очень надеялся, что таких будет не много. Сопутствующие потери на данном этапе в их планы не входили.

Примерно часам к шести был наведен порядок, собраны донесения от групп, и штаб, наконец, получил возможность свести все данные и получить единую картину.