Право на месть

В связи с тем, что Третья оперативно-тактическая группа была ополовинена для спецоперации, ее сосед слева, Четвертая, растянула свой фронт, принимая в зону ответственности лишний квартал. И – встала. А вместе с ней встали и остальные группы. Приказ: занять позиции, не допустить прорыва окружения. Полковник подстраховывался, понимая, что оттягивая людей, он тем самым ослабляет весь фронт. И это лишний раз доказывало, что трем девятиэтажкам он придавал особое значение…

Три группы по десять. Командир первой – Сотников. Командир второй – капитан Усанов. Командир третьей – капитан Буганов. Добрынин шел как самостоятельная боевая единица, этакий вольный стрелок, благодаря унику совмещающий в себе функции тарана, бульдозера и живого щита.

Стоя на полусогнутых у покосившейся калитки на Балашовскую, они ждали сигнала.

Мандраж… Адреналин… Дрожащие руки…

Четырнадцать ноль-ноль. Время.

Пошли!

Рев тягачей раздался одновременно с выстрелами «Тучи»[32]. По всей улице на подступах к девятиэтажкам вспухли и стали расти, увеличиваясь в размерах, дымовые облака. Еще один залп – и улицу накрыло полностью.

– Дымы наготове! Эти сдует – сразу добавлять, не ждать, пока нас срисуют! – прошла по связи команда от Сотникова. – Ну! Двигаем!

Добрынин вывалился из калитки первым. Нащупал левой рукой забор – и, пригибаясь и ориентируясь по нему, дернул в сторону девятиэтажек. Активные наушники шлема, выделяя тихие звуки, подсказывали, что следом за ним, сопя, хрипя и чертыхаясь, ускоренным темпом движутся остальные.

Дым мутной мглой накрыл все вокруг. Пробираясь вдоль заборов, Данил не раз натыкался на препятствия, которые мог разобрать только приблизившись вплотную. Сначала пришлось лезть сквозь заросли кустарника, потом обходить вывалившуюся секцию забора, затем перебираться через поваленное дерево… Все это замедляло продвижение – но иного выхода не было. По запросу Сотникова танки стреляли еще несколько раз, продолжая поддерживать дымовую завесу, да и сами бойцы не зевали, кидая дымовые гранаты вперед по ходу движения… Справа ревели дизеля тягачей, лупили пулеметы – и с крыши им в ответ грохотали длинные очереди крупнокалиберных. Пару раз в белесом тумане вспухало облако объемного взрыва – но здесь, слева по улице, вплотную к забору, свистнуло лишь несколько рикошетов.

Угол! Нащупывая очередной выступ забора, Добрынин вдруг почувствовал под рукой пустоту. Повел рукой вправо-влево, чтоб убедиться окончательно – так и есть, конец забора! Теперь рывок через дорогу вплотную к стене здания, под окно – и полдела сделано!..

– Дошли до угла!

– Первая группа – прямо! – тут же отреагировал командой Сотников. – Вторая – двадцать шагов левее, входите в соседнюю квартиру! Третья группа – еще левее, следующая квартира! Бегом! Вперед, вперед, вперед!

Все в темпе! Несколько мгновений – и они уже распластались у стены по обеим сторонам от окна. Четверо тут же взяли под присмотр сектор над головами, еще двое – угол здания. Мгла вокруг начала понемногу рассеиваться, один из бойцов по знаку майора выхватил из подсумка дым, сорвал крышку, дернул кольцо, бросил рядом. Снова повалило, скрывая группу от любопытных глаз…

– Добрыня! Входишь?!

– Иду! – тут же откликнулся Данил, вытаскивая гранату из подсумка. – Окно бей!

Одновременно со звоном осыпающегося стекла рванул кольцо – и отправил гранату в темный провал оконного проема. Пусть даже там и нет никого – но велик шанс, что первые этажи заминированы. Это ж святое – заминировать все дыры, откуда враг полезет! Растяжкой либо еще как… Изменением давления, осколками от удара мощной «эфки» растяжку должно сорвать, освободить проход. Если же нет – так комбез поможет! Ну а не поможет… война!

Грохнуло неслабо – замкнутый объем помещения усиливал эффект, многократно отражая ударную волну и осколки стенами. Добрынин тут же нырнул в проем головой вперед, приземлился на левую руку, перекатом через левое плечо уходя в угол и вскидывая «Пернач». Мазнул по темным углам лучом подствольного фонаря – пусто. Тут же переместился к дверному проему, посветил внутрь – опять никого.

– Чисто. Входим.

– Да вошли уже, – пробормотала гарнитура голосом Сотникова и на плечо Добрынина легла его рука. – Хорошо вошел, красиво. Годится…

– Чай не одни вы войной всю жизнь занимаетесь, – так же тихо прошептал Добрынин, продолжая держать под прицелом темное нутро коридора. – И мы кой-чего умеем.

– Говорили. Слышал.

– Вторая группа вошла…

– Третья вошла…

– Чистим квартиры до входных дверей, – шепотом выдал указания Сотников. – И по сигналу выходим в общий коридор. Работаем тихо! Шуметь начнем только при контакте!

– Гранату ж рванули… – напомнил один из бойцов.

– И чего? На улице вон как долбят! Кто чего за этим шумом слышал?.. Все равно что под нос себе пукнули…