Право на выбор

Многоногие, многоголовые, многоглазые зверюшки и медузоподобные кляксы. Большие и маленькие, бесцветные и серо-буро-малиновые в крапинку. Кривые, косые, хромые. Они прыгали, ползали, нападали друг на друга, пытались взлететь, чем-то плевались и верещали на разные голоса. Неловкие и несовершенные ребячьи поделки — после великолепной шестерки идеальных къоров на них невозможно было смотреть без смеха.

Не сдержавшись, пару раз фыркнула, когда толстая волосатая амеба отрастила вдруг ложноножки и погналась за пронзительно визжащим рыжим ушастым недомерком, но запуталась в конечностях и практически упала к лапам до умиления хорошенького золотистого котика. Паальда покосилась недовольно, я захлопала ресницами и, нацепив на лицо маску восторженной дурочки, стала следить за кошаком.

Несмотря на добродушно-безобидный вид, он решительно и довольно резво расправлялся со своими соперниками. Наскакивал, сбивал с ног, кусал, топтал, тоненько порыкивал, разгоняя особо пугливых, и плевался лучистой субстанцией, устраняя самых храбрых. Минут через сорок все закончилось. Звереныш, взобравшись на появившийся в центре арены постамент, гордо замер, победоносно поглядывая на обезвреженных им конкурентов — покусанных, затоптанных и деморализованных.

— Досточтимые саэры, — на этот раз говорил Савард, — приветствуйте сильнейшего. В турнире несовершеннолетних победил Аллард Айар, перворожденный сын правящего рода Айар.

Вот этот… котенок по имени Гав принадлежит Ларду? Представила досаду наследника, с его-то амбициями: у отца — вселяющий ужас борэш, а у него — вот такое солнечное чудо.

Повернулась к Фисе.

— Кьор теперь останется у Алларда навсегда?

— Нет, конечно, — удивленно вздернула брови сестрица, — это всего лишь одна из первых, пусть и очень удачных попыток. Сын Повелителя необыкновенно талантлив, уверена, в самое ближайшее время он придаст ему, — Альфииса брезгливо ткнула пальцем в животинку, — более совершенную форму.

А мне вдруг стало жалко бедного кошарика.

После состязания молодняка объявили перерыв, и я снова получила сомнительное удовольствие лицезреть мрачные физиономии мэтров Иллата и Неора. Они вместе с телохранителями и Кариффой сопроводили нас с Налантой в Закатный, а после обеда и короткого отдыха доставили обратно в женскую ложу. В цепкие руки заждавшейся Альфиисы.

Во второй половине дня соревновались взрослые саэры, не прошедшие пока ритуала второго рождения. Как ни странно, представление быстро наскучило. Оно было не таким величественным и зрелищным, как церемония открытия, и не настолько забавно-нелепым, как турнир несовершеннолетних. А наблюдать, как къоры — командами и поодиночке — терзают друг друга, не хотелось, даже яркие магические спецэффекты не помогали. Видимо, гладиаторские бои не для меня.

Когда объявили об окончании первого дня Поединка Стихий, я откровенно обрадовалась. Не скрывая нетерпения, попрощалась с Фисой и поспешила во дворец наиды. Наланта с Энальдой ушли несколькими минутами раньше, пока я расшаркивалась с сестрицей. Видимо, Ланти тоже устала и решила сразу отправиться в свои покои.

— Госпожа, к вам приходила сирра Вионна, — с порога ошарашила неожиданной новостью Юнна.

Приходила? Сама?! Удивительно!

— Давно?

— Ушла почти перед самым вашим возвращением. Но до этого ждала… долго ждала. Просила передать, чтобы вы непременно навестили ее, как вернетесь.

— Наставница, — потянула за рукав Кариффу, — идемте.

— Но уже поздно, Кателлина.

— Она пришла лично. Без приглашения. Понимаете? — пыталась втолковать то, что для меня являлось совершенно очевидным. — Вдруг у нее что-то случилось?

— Есть служанки, телохранители, они всегда помогут.

— Это не то… Ладно, не хотите — пойду сама.

— Хорошо, — сдалась наконец старуха.

Мы добрались уже до выхода из гостиной, когда дверь резко распахнулась.

— Кэти!

И все проблемы этого мира отступили перед пламенем, бушующим в глазах Саварда. Нет, я не забыла о Вионне, просто отложила смутные тревоги и мысли на потом. Наида императора безвылазно сидит в своих комнатах, ничего ведь не случится, если я зайду к ней завтра?

Несколько мгновений сиятельный жадно рассматривал меня, потом нахмурился, и лицо его неуловимо изменилось: стало каким-то отстраненным, словно закрылось.

— Все вон!

Четкий недвусмысленный приказ требовал немедленного исполнения. Служанок как ветром сдуло. Кариффа поморщилась, но не проронила ни слова: почтительно склонила голову и скрылась в коридоре, оставив нас вдвоем.

— Что ты делала в первом ряду, Кателлина?

От удивления даже не сразу нашлась, что сказать. Как дурочка стояла и хлопала ресницами, растерянно уставясь на мужчину. Тяжелый пронзительный взгляд, надменно изогнутые губы, челюсти крепко сжаты — я уже и забыла, что Крэаз может быть таким. Отвыкла. Видимо, зря.

Какая бешеная эргорская муха его на этот раз укусила?

Вскинула голову, ответила сухо и бесстрастно:

— Ваша невеста пожелала, чтобы я сидела рядом с ней, господин.

Резкий выдох сквозь стиснутые зубы и гневное:

— Я, кажется, велел наедине называть меня на «ты» и по имени.

Велел? Тогда это звучало как «хочу». Ну хорошо же!