Право вредности

— Подвергать этому детей запрещено. Но иногда считается, что государственная необходимость превыше всего. Родители мистера Блэйка были шпионами, в момент ареста они отравились. Из шестилетнего ребенка спецслужбы вытягивали все, что можно, надеясь что-то сложить из полученной информации. В жизнь его выпустили «чистым» — с другим именем, полностью переделав в документах прошлое. Возможно, это было сделано и для того, чтобы он не смог по совершеннолетию подать в суд на противозаконные над ним действия.

Во время моей встречи с Котой мистер Блэйк еще работал в «Слугах». Выплыви информация о родителях наружу, пусть даже недоказанная, вся его карьера, результат многолетних усилий, пошла бы прахом. Если мы сейчас не выедем, то опоздаем.

— Будешь рассказывать по дороге. И давай прихватим Лонга. — Арика уже несколько минут тревожно вглядывалась в Роджера. Чем дольше он рассказывал, тем меньше походил на человека. Речь его стала абсолютно невыразительной, исчезла мимика и те мелкие движения, которые делали человекоподобие Роджера таким совершенным. Те же движения, которые он все-таки делал, поражали своей механичностью.

Робот медленно кивнул.

— Если тебе это так трудно, может, лучше расскажет Лонг?

— Слушать или говорить — какая разница? Он сейчас подойдет.

До момента, пока они не спустились в салон гравиамобиля — Арика отправила Лонга за руль, а сама утянула Роджера за собой на заднее сиденье — робот молчал. Когда машина тронулась с места, он заговорил вновь, причем «механический» акцент то пропадал, то усиливался.

— Условия молчания Коты были весьма тривиальны. Правда, их выполнение поставило меня на грань разрушения.

— Что за условия? Извини, я должна знать.

— Секс по ее правилам.

— Извини. Она мазохистка была, что ли?

Роджер покачал головой:

— Это неприятно, конечно, но такой вариант мистером Блэйком был предусмотрен.

— А что он не предусмотрел? — уточнила Арика.

— Мистер Блэйк в основу моего поведения, наряду с информацией по психологии, поставил программу расстановки приоритетов, с помощью которой он заложил в меня возможность распознавать отношение людей ко мне. То есть чем лучше человек ко мне относится — как к другу или любовнику — тем большая у меня к нему степень доверия. — Стандартный человеческий подход, — пробормотала Арика.

— Над всем этим стоит приоритет хозяина — то есть человека, которому я непосредственно принадлежу.

— Извини, что перебиваю. То есть если хозяин будет к тебе относится плохо, ты, тем не менее…

— Буду доверять ему полностью, так как программа хозяина стоит над программой отношений. Но в случае вступления в конфликт двух этих программ, мне будет неприятно. Поэтому мистер Блэйк старался подобрать мне хорошего хозяина.

Арика кивнула:

— Так что с тобой произошло?

— Мистер Блэйк встроил функцию допуска секса именно в программу доверия. А Кота ухитрялась каждым своим действием показать свое ко мне пренебрежение и презрение. И при этом использовала меня на полную катушку. В результате, за эти четыре дня во мне возник сильнейший конфликт основных программ. Кроме того, мистер Блэйк рассчитал мои сексуальные возможности как несколько превышающие обычного здорового мужчину. Коте этого было мало. Я смог выполнить ее требования, перестроившись за счет некоторых функций. Но это повлекло за собой неполадки, и при увеличивающемся конфликте программ, мое состояние постоянно ухудшалось. К вечеру третьего дня это было заметно внешне. Кота продержала меня еще сутки, наблюдая за тем, как я разрушаюсь. А потом выкинула из дома, предоставив самому себе.

Девушка прищурилась:

— Хочешь сказать, эта стерва сдержала слово?

— Конечно, нет. Но, получив отсрочку на те четыре дня, которые она занималась мною, мистер Блэйк смог защититься.

— Гениально! — взбесилась Арика. — Слушай, не дай боги, конечно, но если что-нибудь похожее возникнет на горизонте — воздержись от подобных героических поступков, хорошо?

Роджер, чуть улыбнувшись, покачал головой:

— Если я подчинюсь твоему приказу, то это вызовет мое разрушение гораздо быстрее, чем упомянутый случай.

Арика хотела разразиться возмущенной тирадой, но потом, взглянув на молчаливого Лонга, ведущего машину, усмехнулась: «Это мы еще посмотрим! Я не я буду, если с помощью Лонга не перепрограммирую этого красавчика. Только таких проблем мне не хватало!»

Роджер тем временем продолжал:

— Мистер Блэйк восстанавливал меня больше года. Он ограничил мое общение и внес кое-какие изменения, которые, по его мнению, должны были помочь мне адаптироваться к происшедшему. Ему это почти удалось.

Неожиданно Лонг вмешался в разговор:

— Изменения, о которых ты подумала, конечно, возможны. В случае присутствия программиста уровня мистера Блэйка.

Арика замерла с открывшимся ртом. Лонг между тем добавил:

— Я лишь могу просчитывать варианты, и не более. А для серьезных программных вмешательств нужен человек.

— Ты мысли читаешь?

— Отнюдь. — Возразил Лонг. — Это всего лишь логика.

Роджер заметил: