Право выбора

5.

Настал последний рабочий день. С утра чёрные подмёрзшие поля, где в распутицу могли работать только "еврейские самоходные комбайны" уникальная продукция Дальсельмаша в Биробиджане, покрывались блестящим розовым инеем. Оставленные с вечера студентами костры на полевом стане напоминали фантастических круглых серых мохнатых животных - слетевшиеся со всей округи на тепло комары громоздились друг на друга, издавая предсмертное шипение. Отдельные живучие твари ползали даже по покрытой инеем поверхности трактора, привлекаемые едва сохранившимся за ночь теплом двигателя. "За что люблю зиму, - заметил Саша, - что комаров нет. Один против них враг - дедушка Мороз." Он честно отсчитал Юрию, прячась за самосвал, его долю, уговорил не отказаться от оплаты натурой каждому привлечённому мешок картошки и мешок кукурузных початков. Вместе они зашли в сельпо. Тут было пусто в утренний час. Сонная толстая Дорочка зевнула красной пастью, как мурена, прямо в лицо Юрию и спросила привычно: "Сколько?" "Чего сколько?" "Ну, водки, бормотух, чего вам ещё?" "Мне вот этот офицерский тулуп." "Так он женский!" "А размер?" "Размер как раз мужской. Потому он и остался." "Юрий Ефремович, - горячо шептал Саша. - Берите, самая полезная вещь при нашей зиме, пропадёте без него..." "Так ведь женский!" "А то! - встряла Дора. - Пуговицы перешьёшь - будет мужской." "А воротник круглый..." "Да кто это заметит, когда сорок градусов! Берите, мужчина, последний остался. И недорого, тридцать пять рублей." Это было половина того, что Юрий заработал за полтора месяца. И то благодаря уникальным организаторским способностям Саши. Остальные остались должны совхозу за питание. Они вышли на улицу с замёрзшими уже лужами и кружащимся снегом, который шёл всё гуще. Девушки, закутанные до полной неузнаваемости даже и их пола, торопливо садились на скамейки открытого грузовика, сразу же нахохлившись и покрываясь белым слоем октябрьского снега советско-еврейской страны в Приамурье.

6.