Православие. Тома I и II

    Какая сладость в жизни сей    Земной печали непричастна?   Чье ожиданье не напрасно?   И где счастливый меж людей?   Все то превратно, все ничтожно,   Что мы с трудом приобрели,   Какая слава на земли

   Стоит тверда и непреложна?    Все пепел, призрак, тень и дым,    Исчезнет все как вихорь пыльный,    И перед смертью мы стоим   И безоружны и бессильны.   Рука могучего слаба,   Ничтожны царские веленья –

   Прими усопшего раба,    Господь, в блаженные селенья!..   Средь груды тлеющих костей   Кто царь? кто раб? судья иль воин?   Кто Царства Божия достоин?   И кто отверженный злодей?   О братья, где сребро и злато?

   Где сонмы многие рабов?   Среди неведомых гробов    Кто есть убогий, кто богатый?   Все пепел, дым, и пыль, и прах,   Все призрак, тень и привиденье –   Лишь у Тебя на небесах,   Господь, и пристань и спасенье!

    Исчезнет все, что было плоть,    Величье наше будет тленье –   Прими усопшего, Господь,   В Твои блаженные селенья!

   Религиозная тематика занимает значительное место в поздних произведениях Н.В. Гоголя (1809—1852). Прославившись на всю Россию своими сатирическими сочинениями, такими как «Ревизор» и «Мертвые души», Гоголь в 1840–е годы значительно изменил направление своей творческой деятельности, уделяя все большее внимание церковной проблематике. Либерально настроенная интеллигенция его времени с непониманием и негодованием встретила опубликованные Гоголем в 1847 году «Выбранные места из переписки с друзьями», где он упрекал своих современников, представителей светской интеллигенции, в незнании учения и традиций Православной Церкви, защищая православное духовенство от нападок западных критиков:

    Духовенство наше не бездействует. Я очень знаю, что в глубине монастырей и в тишине келий готовятся неопровержимые сочинения в защиту Церкви нашей… Но и эти зашиты еще не п ослужат к полному убеждению западных католиков. Церковь наша должна святиться в нас, а не в словах наших… Эта Церковь, которая, как целомудренная дева, сохранилась одна только от времен апостольских в непорочной первоначальной чистоте своей, эта Церковь, которая вся с своими глубокими догматами и малейшими обрядами наружными как бы снесена прямо с неба для русского народ а, которая одна в силах разрешить все узлы недоумения и вопросы наши… И эта церковь нами незнаема! И эту Церковь, созданную для жизни, мы до сих пор не ввели в нашу жизнь! Только и есть для нас возможна одна пропаганда — жизнь наша. Жизнью нашей мы должны защищать на шу Церковь, которая вся есть жизнь; благоуханием душ наших должны мы возвестить ее истину.

   Особый интерес представляют «Размышления о Божественной литургии», составленные Гоголем на основе толкований литургии, принадлежащих византийским авторам патриарху Константинопольскому Герману (VIII век), Николаю Кавасиле (XIV век) и святителю Симеону Солунскому (XV век), а также ряду русских церковных писателей. С большим духовным трепетом Гоголь пишет о преложении Святых Даров на Божественной литургии в Тело и Кровь Христа: