Читаем Православие. Тома I и II полностью

   В русской традиции существует особый чин возведения в сан патриарха, называемый интронизацией (букв, «посаждение на трон»). Этот чин совершается на Божественной литургии после малого входа. К положенным в этот день тропарям и кондакам в начале добавляется тропарь Пятидесятницы («Благословен еси Христе Боже наш, иже премудры ловцы явлей»), а в конце — кондак Пятидесятницы («Егда снизшед языки слия»). После возгласа «Призри с небесе, Боже» нареченный патриарх идет на горнее место. Здесь его берут под руки два старейших митрополита, один

   из которых произносит «Вонмем», а другой во всеуслышание читает: «Божественная благодать, немощная врачующи, оскудевающая восполняющи и промышление всегда творяще о Святых своих Православных Церквах, посаждает на престоле святых первосвятителей Российских Петра, Алексия, Ионы, Филиппа, Иова, Ермогена и Тихона, отца нашего (имя), Святейшаго Патриарха великаго града Москвы и всея Руси, во имя Отца, аминь». При этих словах митрополиты посаждают патриарха на патриарший трон, затем поднимают и со словами «И Сына, аминь» посаждают вновь. В третий раз патриарха посаждают на трон со словами «И Святаго Духа, аминь». Старший митрополит возглашает «Аксиос»: возглас подхватывают священнослужители в алтаре и хор на клиросе.

   Во время пения «Аксиос» иподиаконы снимают с патриарха митру и саккос; митрополиты подают ему патриарший саккос, который возлагается на него иподиаконами; затем на патриарха возлагаются омофор, две панагии и крест. Далее митрополиты подносят патриарху митру и возлагают ему на голову. Справа от царских врат становится иподиакон с предносным крестом, слева иподиакон со свечой (примикирием). Один из архиереев встает в царских вратах и, обращаясь к востоку, произносит ектению со специальным прошением «о спасении и заступлении Святейшаго отца нашего (имя), ныне посаждаемаго патриарха». Затем один из митрополитов произносит молитву:

Владыко Вседержителю и Господи всяческих, Отче шедрот и Боже всякаго утешения! Ты сохрани пастыря с паствою, зане Ты еси всех благих вина, Ты еси сила немощным, Ты еси помощник безпомощным, Ты еси врач душам и телесем, Спаситель, чаяние, и живот, и воскресение, и вся яже к вечному, спасительному бытию сочетавый нам. Ты вся, яже хощеши, можеши: избави убо, сохрани, покрый и огради нас. Ты убо, Господи, даждь сему предстоящему область и благодать решити, яже подобает решити, и вязати, яже подобает вязати. И Церковь Христа Твоего избранником Твоим умудри и яко добру невесту сохрани ю.

Владыко Вседержитель и Господи всего, Отец милостей и Бог всякого утешения. Ты сохрани пастыря с паствою, ибо Ты причина всех благ, Ты сила немощных, Ты помощник для беспомощных, Ты врач душ и тел, Спаситель, надежда, и жизнь, и воскресение. Ты все устроил для нашего вечного и спасительного бытия. Ты можешь все, что хочешь. Итак, избавь, сохрани, покрой и огради нас. А этому предстоящему Ты, Господи, дай власть и благодать разрешать то, что подобает разрешать, и связывать то, что подобает связывать. И умудри через избранника Твоего Церковь Христа Твоего и сохрани ее, как прекрасную невесту.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Философия и религия Ф.М. Достоевского
Философия и религия Ф.М. Достоевского

Достоевский не всегда был современным, но всегда — со–вечным. Он со–вечен, когда размышляет о человеке, когда бьется над проблемой человека, ибо страстно бросается в неизмеримые глубины его и настойчиво ищет все то, что бессмертно и вечно в нем; он со–вечен, когда решает проблему зла и добра, ибо не удовлетворяется решением поверхностным, покровным, а ищет решение сущностное, объясняющее вечную, метафизическую сущность проблемы; он со–вечен, когда мудрствует о твари, о всякой твари, ибо спускается к корням, которыми тварь невидимо укореняется в глубинах вечности; он со–вечен, когда исступленно бьется над проблемой страдания, когда беспокойной душой проходит по всей истории и переживает ее трагизм, ибо останавливается не на зыбком человеческом решении проблем, а на вечном, божественном, абсолютном; он со–вечен, когда по–мученически исследует смысл истории, когда продирается сквозь бессмысленный хаос ее, ибо отвергает любой временный, преходящий смысл истории, а принимает бессмертный, вечный, богочеловеческий, Для него Богочеловек — смысл и цель истории; но не всечеловек, составленный из отходов всех религий, а всечеловек=Богочеловек." Преп. Иустин (Попович) "Философия и религия Ф. М. Достоевского"Исходный pdf - http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=3723504

Иустин Попович

Литературоведение / Философия / Православие / Религия / Эзотерика
Над строками Нового Завета
Над строками Нового Завета

В основе этой книги – беседы священника московского храма свв. бессребреников Космы и Дамиана в Шубине Георгия Чистякова, посвящённые размышлениям над синоптическими Евангелиями – от Матфея, от Марка и от Луки. Используя метод сравнительного лингвистического анализа древних текстов Евангелий и их переводов на современные языки, анализируя тексты в широком культурно-историческом контексте, автор помогает нам не только увидеть мир, в котором проповедовал Иисус, но и «воспринять каждую строчку Писания как призыв, который Он к нам обращает». Книга адресована широкому кругу читателей – воцерковлённым христианам, тем, кто только ищет дорогу к храму, и тем, кто считает себя неверующим.

Георгий Петрович Чистяков

Православие / Религия, религиозная литература / Прочая религиозная литература / Эзотерика
Моя жизнь во Христе
Моя жизнь во Христе

«Моя жизнь во Христе» — это замечательный сборник высказываний святого праведного Иоанна Кронштадтского по всем вопросам духовной жизни. Это живое слово человека, постигшего самую трудную науку из наук — общение с Богом и преподавшего эту безценную науку открыто и откровенно. Книга переиздавалась множество раз и стала излюбленным чтением большинства православных христиан. В этом издании впервые воспроизводится полный текст уникальной книги святого праведного Иоанна Кронштадтского «Моя жизнь во Христе», которую святой писал всю свою жизнь. Текст печатается по изданию 1893 года, с редакторскими правками Иоанна Кронштадтского, не сокращёнными последующей цензурой и досадными промахами редакторов и издателей. Составители старались максимально бережно отнестись к языку оригинала, скрупулёзно сверяя тексты и восполняя досадные потери, которые неизбежны при слепом копировании, предпринятом при подготовке разных изданий знаменитой книги.

Иоанн Кронштадтский , Св. прав. Иоанн Сергиев

Православие / Религия / Эзотерика