Православные церкви Юго-Восточной Европы (1945 – 1950-е гг.)

Следует упомянуть, что этот памятник был возведен и торжественно открыт 28 июня 1996 г. на символической могиле моряков, в которой похоронены останки пятерых членов экипажа (остальных найти не удалось). 26 августа 2000 г. у входа в пролив Босфор в Черном море на глубине 90 метров международная подводная экспедиция обнаружила неопознанную затонувшую подводную лодку, которую по характерным признакам можно считать подлодкой «Морж». Возрожденная церковь свв. Константина и Елены стала первым действующим храмом Московского Патриархата в Турции. Как уже говорилось, другая церковь – свт. Николая Чудотворца – действовала в здании посольства России в Стамбуле (ныне генерального консульства) на пешеходной улице Истикляль, но в советское время она была уничтожена.

В 2010 г. в России начались сбор архивного материала и первые шаги по подготовке проекта воссоздания взорванного 14 ноября 1914 г. мемориального Георгиевского храма-памятника русским воинам (павшим в войне 1877–1878 гг.) в местечке Сан-Стефано (Йешилкой), в настоящее время находящемся недалеко от стамбульского аэропорта имени Ататюрка. В советский период турецкая сторона неоднократно предпринимала попытки исправить ситуацию и предлагала обсудить вопрос о мемориале с советским руководством СССР, но ответа не последовало. Сейчас местные старожилы называют это место «Горой, где стоял русский памятник». В декабре 2012 г. во время стамбульской встречи премьер-министра Турции Эрдогана и президента Российской Федерации В.В. Путина было подписано соглашение, согласно которому турецкая сторона соглашалась на воссоздание храма-памятника. При этом в России на основе принципа взаимности планировалось отреставрировать могилу турецких солдат. 5 февраля 2013 г. на заседании Московского областного отделения Российского Императорского православного палестинского общества была создана рабочая группа, которая занялась изучением проблемы, подготовкой концепции и оформлением необходимой документации. В марте 2013 г. турецкие власти официально дали разрешение Императорскому православному палестинскому обществу восстановить мемориальный храм св. вмч. Георгия Победоносца. Однако из-за последующего временного осложнения отношений Российской Федерации с Турцией (в связи со сбитым в 2015 г. истребителем) этого не произошло.

В настоящее время регулярные богослужения на церковнославянском языке совершаются по воскресеньям и праздничным дням только в храме бывшего подворья Андреевского скита и церкви подворья Свято-Пантелеимоновского монастыря. Основными прихожанами этих общин являются проживающие в Стамбуле и приехавшие на берега Босфора на работу православные из бывших республик СССР, а также паломники со всех уголков мира. При этом все больше укрепляются и расширяются связи с Россией. Таким образом, русская церковная жизнь в Константинополе постепенно возрождается.

2. Общины Московского Патриархата в Югославии

В Югославии, после отъезда Архиерейского Синода Русской Православной Церкви Заграницей из Белграда, далеко не все представители российской церковной эмиграции покинули страну. В конце 1944 – начале 1945 гг. в период освобождения страны от немецкой оккупации в ней имелось 11 русских общин, две монашеские обители (мужская и женская), епископ Митрофан (Абрамов, скончавшийся 13 января 1945 г.), 15 монахов, 32 монахини и около 20 священников; число прихожан превышало 8 тысяч человек. К этому времени значительная часть русских эмигрантов, спасаясь от коммунистов, уже выехала в Западную Европу (не менее трети, по сведениям В.А. Маевского, 3,5 тысячи только из Белграда)[723].

Значительная часть русских священнослужителей осталась, не желая покидать свою паству. Так, протоиерей Владимир Родзянко в 1979 г. в одном из писем вспоминал: «При наступлении Красной Армии мой владыка, епископ Ириней, напомнив мне житие св. Поликарпа Смирнского, сказал, что он лично от своей паствы никуда не уйдет (даже если это ему будет стоить жизни, что фактически и случилось!) и то же советовал сделать и мне. Я остался с паствой. Фактически это означало осуществление на деле, а не только в теории, полного евхаристического общения с Русской Церковью в России и ее епископами»[724]

. В своих не так давно опубликованных воспоминаниях о. Владимир привел другие интересные подробности: «Осенью 1944 г. я получил письмо от матери. Она сообщила, что они собираются уезжать. Просят принять решение. За мной приехал один русский эмигрант. Десять дней ждали все прихожане: уеду или нет. Но я не наемник, а пастырь. Остался со своей паствой». В то время священник служил в церкви с. Станишиче и своими решительными действиями фактически обеспечил сдачу немцами села без боя[725].