Православные церкви Юго-Восточной Европы (1945 – 1950-е гг.)

Между тем, эпитроп монастыря о. Василий (Кривошеин), находясь временно в Афинах, по поручению игумена и братии Руссика 14/27 марта 1946 г., не дождавшихся ответа на свое письмо 1945 г., передал по дипломатическим каналам еще одно письмо Святейшему Патриарху Алексию I, отметив, что «об отправке его по почте обычным путем не может быть, конечно, и речи, ибо мы живем в атмосфере антирусского террора». Отец Василий писал о желательности постановки афонского вопроса на предстоящей мирной конференции, так как основным чертам святогорского строя – автономии и его международному правовому характеру – грозит серьезная опасность, поскольку греческое правительство стремится к полной эллинизации Афона и «утесняет» национальные меньшинства. Братия Руссика считала необходимым и приезд в монастырь делегации Московского Патриархата для изучения ситуации под видом паломничества, при этом о. Василий отмечал: «Просим также Ваше Святейшество нигде не говорить, что наш монастырь сам просил о приезде делегации, иначе нам могут грозить репрессии (все должно произойти как бы помимо нас). Наши отношения с Московской Патриархией мы держим в тайне от греческих властей». Кроме того, братия хотела обсудить вопрос о восстановлении подворий Руссика в Москве, Одессе и т. д. В заключение монах от имени игумена и всей братии поздравлял Патриарха с наступающей Пасхой[202]

.

Прочитав письмо, Святейший Патриарх Алексий поставил резолюцию: «Преосвященному Митрополиту Николаю. Что можно по сему сделать?» Председатель Отдела внешних церковных сношений передал документ для рассмотрения Г. Разумовскому, который, в свою очередь, написал резолюцию: «Передано для составления заключения профессору-протоиерею Вениамину Платонову (по территориальному признаку сферу его компетенции»[203]

.

В конце марта 1946 г. на Афон через США был привезен портрет Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I для русских святогорских обителей. Вскоре сотруднику Отдела внешних церковных сношений Московской Патриархии протоиерею Вениамину Платонову поручили составить записку о положении монастырей Святой Горы. В апреле он представил первую краткую «Записку по делу Старого Афона», в которой предлагал «морально-вещественно» поддержать русских святогорцев и с этой целью объявить сбор по всем русским храмам, а также послать делегацию Московского Патриархата на Афон. Через несколько дней о. Вениамин написал новый документ «К записке по делу Старого Афона (дополнение)», отметив в нем: «На основании последних данных, поступивших в Патриархию, настроение афонских иноков интересно в том отношении, что, будучи в большинстве своем вне политики, они не поддались доходившим до них обрывкам пропаганды против Советского Союза, шедшим со стороны этих кругов, и не прониклись симпатией к “крестовому походу” Гитлера против Советского Союза в 1941–1945 гг. Наоборот, героическая борьба Советского Союза против немецких захватчиков, немецких зверств в оккупированных областях и, наконец, восстановление Патриаршества в Москве коренным образом изменило отношение значительной части монахов к Советской власти: для них стало ясным, что Советский Союз проводит политику защиты традиционных интересов Родины в мире и, в частности, на Балканах и на Ближнем Востоке… Стоит отметить общую сознательность и солидарность монахов Пантелеимонова монастыря, которые решили ответить молчанием на новое предложение Болгарии о предоставлении продовольствия и не подводить своего представителя»[204]

.

В своем отзыве на эти документы Г. Разумовский 17 мая написал митрополиту Николаю (Ярушевичу), что на основании будущего более обстоятельного доклада о. Вениамина Платонова необходимо просить правительство о включении обсуждения вопроса Афона в повестку работы предстоящей мирной конференции. В начале лета 1946 г. обширная аналитическая записка «К вопросу об Афоне» с подробной исторической справкой была готова, и 28 июня Святейший Патриарх Алексий I переслал ее Г.Г. Карпову. В заключение этой работы о. Вениамин писал, что «протянуть руку помощи насельникам Афона может и должно только исключительно славянское государство – СССР»[205]

.

В свою очередь, 27 апреля 1946 г. заместитель заведующего отделом Балканских стран Министерства иностранных дел СССР А. Власов направил Г.Г. Карпову письмо с приложением двух писем и меморандума представителей русского монашества Святой Горы, адресованных Святейшему Патриарху Алексию I. Власов просил ознакомиться с этими материалами и сообщить Министерству отношение к ним Совета по делам Русской Православной Церкви иПатриарха.