Православные церкви Юго-Восточной Европы в годы Второй мировой войны

16 февраля митрополит Паисий прибыл в Берлин и вскоре начал переговоры с Международной службой Германской Евангелической Церкви. Согласно докладу последней от 13 марта, в МИД «в беседах с митрополитом отчетливо выявился большой интерес Болгарской Православной Церкви к восстановлению Православной Церкви России. Сама Болгарская Церковь готова к разнообразной помощи». На это владыке было указано, «что для германского правительства в настоящее время в России на первом плане стоят важные военные задачи». После этого состоялись переговоры и с другими немецкими ведомствами[785].

Поездка митрополита Паисия имела очень ограниченный успех. Германские власти остались непреклонны в решении не допустить на оккупированную территорию СССР священнослужителей Русской Православной Церкви из-за границы как носителей националистических и монархических идей, оправдываясь тем, что некоторые русские эмигранты заражены большевизмом, а другие разделены, и они могут привнести этот раскол в русский народ. Не было поддержано и предложение митрополита – отправить в Россию болгарских священников, но для вида немцы не возражали против возможной помощи Болгарской Церкви по официальным каналам через Берлин. Владыка Паисий также пытался получить сведения о положении советских военнопленных, однако ему заявили, что Германия не имеет обязательств перед ними, так как СССР не подписал никакой международной конвенции о содержании военнопленных. Правда, митрополиту удалось убедить немецких чиновников раздать советским пленным религиозную литературу[786].

Митрополит Паисий также несколько раз встречался с православным архиепископом Берлинским и Германским в юрисдикции Русской Православной Церкви Заграницей Серафимом (Ляде), который сказал, что пытается распространять религиозную литературу среди военнопленных и вообще как-то помогать им. Архиепископ отметил, что в России существует большая нужда в антиминсах, святом мире, богослужебных книгах, и попросил помочь ими[787]

.

Вернувшись в Софию, владыка Паисий 19 и 20 марта сделал подробный отчет Синоду о результатах своей поездки, заявив: «Я пришел к выводу, что немцы пытаются создать отдельные Православные Церкви для народов России: отдельные независимые Православные Церкви для украинцев, белорусов, карпатороссов и др.». Это выступление совпало с новостью, которую сообщил перед заседанием 20 марта митрополиту Неофиту начальник Департамента вероисповеданий Георгий Цветинов: германское посольство дало официальное согласие через него отправлять помощь Болгарского экзархата Русской Церкви[788].

Как уже отмечалось, Болгарская Церковь была готова пойти и значительно дальше, чем только отправка церковной утвари. В заметке германского МИД в январе 1942 г. говорилось, что Священный Синод назначил для отправки в Россию особых церковных миссионеров и, если будет установлена необходимость, готов отправить и епископов[789]. К этому времени Синод действительно собрал для церковной работы на оккупированной территории СССР 1800 тыс. левов и намеревался в случае получения разрешения Правительства послать туда для миссионерской деятельности 10 служивших на территории Болгарии русских и несколько болгарских священников. Однако германские ведомства всячески препятствовали подобной деятельности (а под их давлением и болгарские власти) и не допустили священнослужителей из Болгарии в оккупированные области СССР[790]

.

И всё же материальная помощь достигала Украины и России, прежде всего при посредничестве Русской Православной Церкви Заграницей. Еще в декабре 1941 г. ее Первоиерарх митрополит Анастасий (Грибановский), узнав из газетных сообщений о сборах для Русской Церкви в Болгарии, написал возглавлявшему русские общины в этой стране архиепископу Богучарскому Серафиму (Соболеву): «Я полагал бы необходимым выразить благодарность от лица Архиерейского Синода тем, кто предпринял это благое дело, и прошу Ваше Высокопреосвященство уведомить меня, кому должна быть обращена такая благодарность»[791].