Православные церкви Юго-Восточной Европы в годы Второй мировой войны

По церковно-политическим причинам я не могу согласиться с его переездом в Париж. Так как по новейшим полученным нами сообщениям, Кассиан собирается побудить монашескую республику Афон к резкому высказыванию мнения против выборов патриарха в Москве, я прошу в соответствующей вежливой форме сообщить ему, что в настоящее время его заявление о переезде в Париж не может быть выполнено по общим политическим причинам». Германское Министерство иностранных дел полностью поддержало эту позицию, отметив 29 октября 1943 г., что против поездки архимандрита в Париж «существуют принципиальные возражения»[282].

Расчеты германских спецслужб на использование о. Кассиана в своих планах пропаганды против Московской Патриархии на Афоне не оправдались. Судя по его афонской переписке военного времени, он не планировал выполнять какие-либо немецкие задания, был всецело озабочен судьбой родных, от братии Свято-Пантелеимоновского монастыря жил довольно отстраненно и даже испытывал недоверие к себе некоторых иноков[283]

.

Настроенных таким образом, как о. Кассиан, монахов на Афоне было относительно немного. В письме председателю Совета по делам Русской Православной Церкви Г.Г. Карпову от 21 августа 1946 г. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий сообщал: «… настроение афонских иноков интересно в том отношении, что, будучи в большинстве своем вне политики, они не поддались доходившим до них обрывкам пропаганды против Советского Союза, шедшим со стороны эмигрантских кругов, и не прониклись симпатией к “крестовому походу” Гитлера против Советского Союза в 1941–1945 гг.»[284].

В период немецкой оккупации Святой Горы сюда смогли приехать из Югославии несколько русских эмигрантов. Так, в 1941 – начале 1942 г. на Афон прибыли иеромонахи Андроник (Шубин), Савватий (Крылов), Адам (Бурхан), поселившийся в Новой Фиваиде с разрешения Собора старцев Руссика от 7 октября 1941 г. с правом служения иеромонах Макарий и некоторые другие[285]

. В 1942–1943 гг. поселился на Каруле иеромонах Серафим (1903–1981), прибывший в 1930-х гг. из Китая в находившийся на территории Сербии русский Мильковский монастырь и остававшийся там до нападения на обитель коммунистических партизан Тито. На Каруле о. Серафим спасался почти 40 лет,

вплоть до своей кончины. В начале 1944 г., после нескольких неудачных попыток, получил разрешение вернуться на Афон окончивший богословский факультет Белградского университета Роман Борисович Стрижков. Он поступил в число братии Свято-Андреевского скита, где в 1944 г. принял монашеский постриг с именем Силуан[286].

Хотел поселиться в Руссике муж сестры архимандрита Кассиана (Безобразова) Ольги доктор Григорий Чеботарев, но 12 октября 1943 г. Собор старцев обители отклонил его прошение[287]

. С феврале 1944 г. семья Чеботаревых стала проживать и работать в г. Пиргосе (ныне Уранополисе) на границе с Афоном, где в августе того же года они были убиты с целью ограбления арнаутами (крещеными турками).

В мае 1944 г. немецкие войска покинули Святую Гору. Для поддержания порядка было разрешено ввести подразделение местной греческой стражи. 7 сентября Кинот известил настоятелей монастырей о предстоящем прибытии в Карею первых 10 человек, по этому случаю предписывалось вывесить флаги. Всего предполагалось разместить на Афоне 30 вооруженных человек: 10 – в Карее, 10 – в Дафне и 10 – в Великой Лавре св. Афанасия. В связи с этим Кинот 7 сентября учредил комиссию по сбору продуктов на 30 человек, указал выслать в Карею из каждого монастыря комплект спальных принадлежностей, провести сбор средств «на содержание вновь учрежденного войска» и сдать оружие и бинокли. 16 сентября Собор старцев Руссика также, заслушав просьбу начальника русского отряда в Греции капитана Лебедева пожертвовать его части одежду, обувь, кровати и т. п., решил собрать эти вещи, сколько окажется возможным. 7 октября Собор старцев Свято-Пантелеимоновского монастыря решил послать на общеафонское собрание шесть иноков[288].

Вторая мировая война закончилась для Греции осенью 1944 г. 12 октября этого года части прокоммунистической Народно-освободительной армии Греции (ЭЛАС) под командованием генерала Стефаноса Сарафиса освободили Афины, 30 октября – Салоники, а 3 ноября – всю Грецию. Одновременно по приглашению премьер-министра созданного к тому времени в эмиграции правительства национального единства Георгиоса Папандреу в страну вошли английские войска. 13 октября они заняли Афины, а 1 ноября – Салоники.

После полного изгнания оккупантов из Греции, в ноябре 1944 – марте

1945 г. Афонский полуостров был частично занят вооруженными отрядами ЭЛАС. Их руководители в основном старались подчеркнуть свое благожелательное отношение к монахам. Так, в своем письме Г.Г. Карпову от 21 августа