Православные церкви Юго-Восточной Европы в годы Второй мировой войны

14 апреля 1942 г. из закрытых фрушкогорских монастырей перенесли в Белград мощи свв. князя Лазаря, царя Стефана Уроша и деспота Стефана Высокого Штиляновича (из монастыря Шишатовац). Это стало возможным после длительных переговоров между хорватскими, немецкими и сербскими деятелями, в том числе представителями Сербского Патриархата и хранителями музеев. После прибытия в Белград мощи трижды обнесли вокруг кафедрального собора св. Архангела Михаила и затем поставили в нем на солее. На другой день Заместитель Сербского Патриарха митрополит Иосиф в сослужении епископов Дамаскина и Валериана, а также Первоиерарха РПЦЗ митрополита Анастасия совершил перед ними торжественное молебствие[372].

Как уже отмечалось, православные храмы часто служили местами кровавой расправы над верующими. По свидетельству заведующего Синодальной канцелярии РПЦЗ епископа Григория (Граббе), «по судоходной реке Саве спускались трупы замученных сербов в таком количестве, что иногда судоходство останавливалось»[373]. По другим свидетельствам, усташи связывали несколько убитых сербов колючей проволокой, причем первым помещали градоначальника или священника, писали ему на груди: «Плывите в свою Сербию по Саве» и бросали в реку

[374]. Трудно писать об этой поразительной жестокости. И с прискорбием следует констатировать, что в преследовании сербов активно участвовали католические священнослужители, прежде всего францисканцы. Сербский историк Милан Булаич в своей монографии даже приводит список 575 католических священников с указанием совершенных ими преступлений[375].

Первоначально обрушившиеся на сербов гонения коснулись и проживавших в Хорватии русских эмигрантов. Усташи отождествляли сербов с православными, если под угрозой уничтожения те переходили в Католическую или униатскую Церкви, то они больше не преследовались. Уже в апреле 1941 г. местные хорватские органы власти все ограничения, касающиеся сербов, распространили и на русских. Правда, 31 мая последовал указ Министерства иностранных дел, разъяснявший, «что, хотя русские и православные, они не подлежат ограничениям, относящимся к сербам»[376]

.

Но на практике эти преследования продолжались еще почти год, в отношении русских эмигрантов соблюдался строгий полицейский режим, все их организации, в том числе скаутские, были запрещены. Согласно некоторым свидетельствам, «среди убитых сербских священников было и несколько русских»[377]. Имена этих священников не известны. Однако точно установлено, что ряд русских церковных деятелей подвергались арестам со стороны усташей.

Так, в апреле 1941 г. в Сремских Карловцах был арестован бывший секретарь Сербского Патриарха Варнавы, библиотекарь Патриаршей библиотеки, русский эмигрантский писатель В.А. Маевский. Он содержался в заключении несколько месяцев и был освобожден с требованием не покидать Сремские Карловцы и ежедневно являться в полицию для регистрации (вскоре Маевский тайно уехал в Белград). Настоятель загребской церкви священник Серафим Купчевский в 1941 г. окормлял свою паству из тюремной камеры, согласно указу сербского архиерейского наместника протопресвитера Н. Витковича (также находящегося в заключении)[378]. Священник Григорий Александрович Крыжановский, служивший в храме г. Баня-Лука, как нелояльно настроенный к Католической Церкви и не желавший переходить в нее, оказался интернирован и летом 1941 г. выслан в г. Княжевода (Сербия)

[379].

На территориях, отошедших к «независимому государству Хорватия», существовали пять русских приходов (в Загребе, Земуне, Сремских Карловцах, Сараево и Цриквенице), несколько общин при часовнях, домовых храмах в учебных заведениях и благотворительных учреждениях (например, в г. Осиеке). Кроме того, имелись два самостоятельных русских монастыря – мужской в Мильково, в основном перенесенный к началу войны в Туман, и женский в Хопово[380].

В высших учебных заведениях Загреба в межвоенный период преподавали 20 русских профессоров и обучались сотни русских студентов, в столице Хорватии также существовали две довольно многочисленные казачьи организации во главе с несколькими генералами и атаманами. На городском кладбище Загреба был создан русский участок, где в 1928 г. построили православную часовню Воскресения Христова[381]

. В Загребском сербском монастыре св. Параскевы, который возглавляла русская игуменья, пребывали еще пять русских инокинь. В Сараевской духовной семинарии работали два русских преподавателя, еще больше их было в Карловацкой семинарии[382].

Значительное количество русских иноков пребывало в оказавшихся на территории Хорватии сербских обителях: Беочин, Раваница, Врдник, Язак, Гргетек, Крушедол и других. Так, в монастыре Гргетек жил и 9 сентября 1925 г. скончался член Архиерейского Синода Зарубежной Русской Церкви епископ Александровский и Ставропольский Михаил (Космодемьянский),