Православные церкви Юго-Восточной Европы в годы Второй мировой войны

7 июля митрополит Гермоген в сопровождении своего секретаря М. Оберкнежевича и иеромонаха Вениамина (Павловского) посетил Хорватский государственный собор, где имел продолжительную беседу с его председателем Марко Дошеном. Интересно, что Г. Хелм в донесении своему начальству от 9 июня 1942 г. весьма сдержанно отозвался о владыке Гермогене в качестве митрополита Загребского, отметив возможные негативные последствия, так как «он – эмигрант из России с панславянской ориентацией»[438].

Одна из центральных фигур Хорватской Православной Церкви Милош Оберкнежевич в 1979 г. называл ее учреждение попыткой создать независимую от конфессиональной принадлежности хорватскую идентичность[439].

Впрочем, ближайшими помощниками митрополита Гермогена стали в основном русские священники. Ввиду отсутствия епископов владыка в мае 1942 г. назначил только четырех архиерейских наместников (все они были русскими эмигрантами): священника Серафима Купчиевского – в Загреб, архимандрита Николая (Руженцева) – в Сараево, священника Антония Парадиева – в Зеницу и протоиерея Василия Юрченко – в Шид. Секретарем владыки был Милош Оберкнежевич, референтом по церковным делам – протоиерей Иосиф (Йоцо) Цвиянович, а священнослужителями при митрополите – отцы Вениамин Романов и Алексий Борисов[440]

.

Следует отметить, что протоиерей Иосиф Цвиянович был назначен референтом приказом А. Павелича от 8 сентября 1942 г. и, судя по одному из немецких источников, был поставлен усташами для контроля за деятельностью Церкви. Он часто делал что-либо вопреки воле митрополита Гермогена, который ничего не мог предпринять против о. И. Цвияновича без разрешения правительства. Созданный при Хорватской Православной Церкви специальный комитет, в задачу которого входила реализация на практике указаний государственной власти, состоял из двух католиков и двух православных, в том числе о. И. Цвияновича[441].

Первыми признали новый титул владыки Гермогена, помимо загребского прихода, русская община и казачий атаман в Сараево. Митрополита поддержали и отдельные (в целом немногие) деятели четников, особенно активно командир отряда «Кочич» Урош Дренович[442]. Сербское же духовенство и миряне на территории Хорватии в основной массе создание новой Церкви отвергли. Так, например, в Зворничско-Тузланской епархии ее признали лишь семь священников.

В середине ноября 1942 г. состоявшееся в боснийском городке Сербска Ясеница собрание помогавших партизанам православных священнослужителей постановило, что они остаются верными Сербской Церкви и единогласно осуждают Хорватскую Церковь как порождение усташей и инструмент денационализации. Собравшиеся также высказались против «белогвардейского беглеца, самозванного митрополита Гермогена», назначение которого Павеличем главой Хорватской Церкви является «соблазном и унижением для православия». Подобным образом выразился и ЦК Коммунистической партии Хорватии: Хорватская Православная Церковь является обманом, признавшие ее священники – «предателями»[443]

.

Сербская Церковь реагировала на преследования православных и создание Хорватской Православной Церкви неоднократными протестами и обращениями к сербскому премьер-министру М. Недичу и немецкому командованию в Сербии. Так, в конце мая 1942 г. Патриархия послала в правительство Сербии протест в связи с грабительским захватом хорватским государством собственности Сербской Церкви. 8 июня министр образования поддержал этот протест и переслал его в штаб командующего немецкими войсками в стране. После этого уполномоченный германского МИД в Белграде Бенцлер встретился с епископом Зворничско-Тузланским Нектарием и выяснил, что Сербская Церковь после распада Югославии считает себя хранительницей единства страны, не признает и в ближайшем будущем не признает Хорватской Православной Церкви, которой передана собственность Сербской Церкви в Хорватии. В своем докладе в МИД от 9 ноября 1942 г. Бенцлер полагал, что сейчас не следует заниматься этим вопросом. Шеф полиции безопасности и СД 31 декабря на соответствующий запрос также ответил, что внесение ясности в данное дело в настоящее время представляется нецелесообразным. В результате германский МИД 13 января 1943 г. указал Бенцлеру в подходящей форме отклонить ходатайство Министерства образования Сербии[444].