Правосудие бандитского квартала

Придется ехать самому. Я собираю всю наличку, какая только есть в доме, забираю доллары у парней. Кэтрин не устоит против денег. Я выкуплю тебя, Мэри. С тобой все будет хорошо. Она не посмеет, чтобы к тебе притронулся кто-то из ее клиентов. Кэтрин просто дразнит меня, желает унизить. Я заплачу, сколько она скажет, но потом придется заплатить и ей. Я обид не прощаю.

Я мчусь по городу, даже не притормаживая на перекрестках, на которых мигают желтым светофоры. Я просто чувствую, что со мной ничего не может случиться, ведь я нужен Мэри. Она ждет, что я приеду и вызволю ее из позорного плена.

В Старом Городе меня никто не пытается остановить. Хотя ездить так лихо мужчине здесь означает верную смерть. Вновь старая ведьма дала команду проституткам не задерживать меня.

С визгом тормозов останавливаюсь перед «Жемчужиной в короне». Смотрю на пятиэтажное помпезное здание с растрескавшейся лепниной по фасаду. В некоторых окнах горит приглушенный свет, проститутки продолжают обслуживать клиентов. Бордель – это конвейер, он не останавливается ни днем, ни ночью. За одним из окон моя сестренка, она ждет, что я заберу ее отсюда. За каким именно, я не знаю, и мне страшно от этого.

Меня встречает воинственного вида шлюха из охраны владелицы борделя. Коротющая юбочка. Полоска материи вместо лифчика. На обеих ляжках кобуры с пистолетами. На поясе несколько метательных ножей.

– Хозяйка ждет вас наверху, мистер Круз, – указывает она мне дорогу к лифту.

На ее ярко накрашенных губах змеится отвратительная улыбка, словно она собирается… нет, уже вонзила мне остро отточенный нож в пах. Кабина возносит меня сквозь этажи. За стеклянной дверью проплывают коридоры. На каждом этаже они окрашены в свой цвет. Цвета яркие, кричащие, ядовитые – красный, желтый, зеленый… Пред каждой лифтовой площадкой – вооруженная охранница.

Стеклянные створки расходятся. Прием мне устроен помпезный. Двустворчатая дверь, ведущая в «аудиторию», открывается словно сама собою. Но я понимаю, что просто их тянут невидимые для меня за створками шлюхи.

Кэтрин восседает на подобии трона. Кресло с бархатной обивкой. Возле нее вооруженные проститутки, они следят за каждым моим движением.

– Ты пришел, – говорит она. – У тебя, наверное, возникли небольшие проблемы?

– Ты знаешь, за кем я пришел. По ошибке к тебе попала моя сестренка. Я готов заплатить за нее столько, сколько скажешь. Столько, сколько я в состоянии заплатить. Называй сумму.

Я умею торговаться. Важно показать продавцу «живые» деньги. Это действует безотказно. Человек чувствует, что может прямо сейчас взять их в руки.

– Сколько тебе надо? – я принимаюсь выкладывать на стол пачки и смотрю на Кэтрин.

Но она совсем не следит за моими руками. Она смотрит мне в глаза.

– Дело не в деньгах, Кевин. Дело в принципе.

Я ощущаю сквозняк. Окно, из которого выбросилась Александра, еще не застеклили.

– Кэтрин, это деньги. И это бизнес. Мы же с тобой давние партнеры.

– Ты не вернул мне деньги за виолончелистку, когда я попросила тебя об этом. И формально ты был прав. Мы ударили друг друга по рукам, и сделка состоялась. Что ж, я согласилась с этим. Теперь ты держишь в руках деньги, которые я заплатила Крису, который работает на тебя, за твою сестру, еще не зная, кто она такая. Мы тоже ударили по рукам. Ты держишь эти деньги в руках, ты получил их. Все справедливо. Бизнес есть бизнес. Таковы правила. Я могу продавать то, что принадлежит мне, или не продавать. Не мы с тобой придумали такие правила, мы просто исполняем их.

Мне кажется, что старуха сошла с ума. Она отказывается от денег. Больших денег. Но она словно читает мои мысли.

– Я уже в том возрасте, когда начинаешь думать не только о деньгах. В гробу нет карманов, Кевин. И ты это тоже когда-нибудь поймешь. Есть вещи поважнее. Ты унизил меня своим отказом возвращать деньги за виолончелистку. И я вправе унизить тебя. Твоя сестренка останется у меня навсегда. Я не продам ее ни за какие деньги. Девочки у меня меняют имена, они забывают родных. Единственное, что ты можешь попытаться сделать, чтобы увидеть сестру, это заказать ее по каталогу для любителей подсматривать. И ты через зеркальное стекло посмотришь, как ее будет «жарить» один из моих клиентов.

– Тварь, мразь… – вырывается у меня.

Но бросать проклятия – удел слабых. Я сдерживаюсь, меняю тон.

– Ты хотела меня унизить? Я готов к этому. Я стану перед тобой на колени. – И я не просто это говорю, я делаю. – Только отпусти сестру. И я отдам тебе все, что у меня есть.

Я, «охотник», стою на коленях перед старой шлюхой Кэтрин. Что может быть унизительней?

– Ты зря стал на колени, это не поможет тебе. Я не сошла с ума. Просто еще твой дед на закате своей жизни выкрал меня, когда я купалась в реке. И сделал из меня шлюху – продал в бордель. У меня могла быть другая жизнь. Не знаю, хуже она была бы или лучше. Я состоявшаяся шлюха и не знаю другой жизни. Честное слово, не знаю. И вот мне представилась возможность отомстить вашему роду. Теперь ты до конца своих дней – брат шлюхи. И это не оскорбление – это правда. Ты сам это знаешь.